Ваххабизм перед судом истории
Ваххабизм перед судом истории (часть 1)
Во имя Аллаха, Всемилостивого, Всемилосердного
Предыстория и исторические предпосылки возникновения ваххабизма) В свете последних событий на политической арене в стране и за рубежом, пресса - как российская, так и зарубежная - уделяет немало внимания проблемам религиозного фундаментализма и экстремизма, особенно в мусульманском мире, где оба этих направления рассматриваются сквозь призму одного течения, обыкновенно именуемого на Западе ваххабизмом. В результате, с точки зрения западного восприятия исламского мира, прослеживается явная тенденция к разделению мнений на два противоположных лагеря.
Представители первого стремятся как бы очернить весь мусульманский мир в целом, полагая, что склонность к насильственным действиям заложена в самой религии Ислама (к счастью, приверженцев такой точки зрения на сегодняшний день немного). Представители второго лагеря, напротив, стремятся представить Ислам как религию мира и добра (что, безусловно, верно в своей основе) со всеми его течениями и проявлениями (а на этом этапе и допускается главная ошибка). Сторонники этой точки зрения словно забывают о неоднородности мусульманского мира, где взаимоотношения между толками порождают не меньшее количество идейных противоречий, чем в мире христианском. В частности, говоря о таком течении, как ваххабизм, некоторые исследователи, считая себя друзьями Ислама, ратуют за развенчание “мифа о ваххабитской угрозе”, ставя это течение наряду с прочими существующими в Исламе и стремясь представить его в образе реформаторского духовно-просветительского движения, борющегося за возрождение первоначальной чистоты исламского культа.
Таким образом, те, кто отстаивают подобную точку зрения, сами того не подозревая, оказывают Исламу ложную услугу, помогая усыпить бдительность мусульманской общественности и пропустить угрозу, наиболее опасную для самих мусульман. Стремясь проанализировать идеологию ваххабизма с позиций самого исламского вероучения, мы прежде всего ставим своей целью показать, что: во-первых, ваххабизм представляет собой сугубо политическое, а не духовно-просветительское движение; во-вторых, идеология ваххабизма не имеет ничего общего с вероучением первоначального Ислама в том виде, в каком его проповедовал пророк Мухаммад и его сподвижники. Давайте же, остановившись на этих двух утверждениях, выведем их обоснование с точки зрения авторитетных мусульманских источников и рассмотрим историю возникновения проблемы ваххабизма и ее перспективы. 610 год христианской эры стал для Аравийского полуострова и для всего человечества важнейшей исторической вехой, когда в недрах пещеры в горе Хира, по преданию, пророк Мухаммад получил от архангела Гавриила первое откровение Корана и зародилась новая религия, быстро завоевавшая себе статус мировой и претендующая сегодня на роль самой многочисленной по числу поседователей.
По официальным статистическим данным, это также и самая быстро растущая религия, подобно лавине, набирающая себе последователей не только среди традиционно исповедующих Ислам народов, возвращающихся к своим старым духовным корням, но и среди немусульманских народов Америки, Европы, Африки и Австралии. Тогда, 1400 лет назад, новое откровение вызвало буквально эффект разорвавшейся бомбы в среде арабов джахилийи (т.е., букв., “эпохи невежества”). Необычным здесь было все: и призыв к строгому монотеизму в противовес арабскому язычеству, исповедуемому большинством племен, и противопоставление доктрины равенства всех людей перед Создателем в противоположность родо-племенным отношениям с ярко выраженной клановой структурой общества. Именно эта замкнутость аравийских кланов, жестко разделяющая древнее арабское общество подобно переборкам корабельных отсеков, послужила тому, что, хотя некоторые кланы исповедовали монотеизм в форме иудаизма или христианства, эти религии не стали в языческой Аравии популярными.
При всех недостатках язычества, система многобожия облегчала кланам возможность самоидентификации по признаку идола-заступника. Строгое следование традициям предков было для арабов важнее даже признания очевидных недостатков язычества, что нашло отражение и в Коране (из приведенного ниже станет очевидно, каким образом этот фанатизм, не изжитый и по сей день, проник в ваххабитское учение, заложив основы его методологии). Только религия, принципиально ломающая племенное мировоззрение (чему нет явного, четкого опровержения ни в Ветхом, ни в Новом Завете) была бы в состоянии ниспровергнуть эти пагубные устои. Новая религия резко выступала против рабства и бесправного положения женщин, вылившегося в апогее в варварский обычай древних арабов закапывать живьем в землю новорожденных девочек (как разорительниц семьи, не имевших права наследования).
Но, пожалуй, самым необычным было то, что новое Священное Писание начиналось словами: “Читай, во имя Господа твоего, Который сотворил, сотворил человека из сгустка (крови), читай, клянусь Господом твоим - преславным, Который научил человека посредством письменной трости (калама), научил человека тому, чего он не знал” (Коран, 96:1 - 5). (Здесь и далее все переводы с арабского - мои, - Т.Ч.). Хотя впоследствии, при собирании текста Корана из разрозненных отрывков, эти строки и были вынесены почти в самый конец книги, хронологически они были первыми. Итак, имел место невиданный доселе факт: в среде безграмотного и невежественного народа прозвучало строгое божественное повеление развивать грамотность и науки, учиться самому и учить других.
Так зародилась новая религия, провозгласившая приоритет знания и послужившая отправной точкой к возникновению великой арабо-персо-тюркоязычной мусульманской цивилизации, давшей миру Ибн Сину, Бируни, Хайяма, Руми, Хафиза, Аль-Хорезми, Ибн Рушда и многих других выдающихся ученых, литераторов и ремесленников, и опередившей европейский мир, пребывавший во тьме мрачного средневековья, на многие столетия. Наряду со столь необычными приоритетами, проявились и личные качества пророка Мухаммада: веротерпимость и милосердие. Эти же качества Всевышний Аллах призвал всех мусульман развивать в себе, что нашло отражение и в Коране, в частности, в словах: “И призывай на путь Господа своего мудростью и добрым увещеванием” (16:125); “Скажи: О, неверные… Вам - ваша религия, а мне - моя религия” (109:1,6); “Истинно, те, которые уверовали, и встали на прямой путь, и христиане, и сабеи, и кто уверовал в Аллаха и Последний День и поступал праведно - то у них награда у Господа их, и нет страха над ними, и не будут они опечалены” (2:62);
Пророк сам свои личным примером продемонстрировал действие этих божественных заповедей, когда повелел освободить всех пленных мекканских язычников после победоносного захвата Мекки, в том числе и Хинд, жену Абу Суфиана, убийцу дяди Пророка Хамзы, принявшего Ислам и бывшего его яростным защитником. Даже непримиримый ненавистник религии Откровения Абу Лахаб также не подвергся наказанию, хотя его упорное неверие и стало нарицательным, ему даже посвящена отдельная сура в Коране (сура 111). Все эти факты находят подтверждение в любой авторитетной биографии Пророка - сире, нет ни одного исторического источника, который бы опровергал их достоверность. Стремление к знанию, возведенное в культ, способствовало не только развитию светских наук, но и различных богословских течений, не соперничавших друг с другом, а представлявших свои альтернативные взгляды как на богословские доктрины, так и на обрядность и правовые вопросы, друг друга дополнявшие. Так, например, имам Малик, основатель маликитской догматико-правовой школы в суннитском Исламе, основывал свои суждения по вопросам права и обрядности исключительно на Коране и Сунне (традиции) Пророка, в то время как его предшественник имам Абу Ханифа также апеллировал и к доводам разума (акл) и к суждению по аналогии (кийяс). В этом также находит свое проявление исламская терпимость - на этот раз к альтернативному мнению в своей внутренней среде. Со смертью пророка Мухаммада, однако, политический аспект способствовал разделению общины мусульман на два лагеря: шиитский и суннитский.
Шииты полагали, что наследовать руководство общиной вправе только прямые потомки Пророка (Ахл-уль-Бейт, букв., “Люди Дома (Пророка)”), в то время как остальные избрали на пост халифа (наместника) Абу Бакра, старейшину племени курайшитов, к которому принадлежал и сам Пророк Мухаммад. Шииты, вынужденные уйти в подполье, образовали впоследствии самое мощное эзотерическое направление в Исламе. Наиболее многочисленной группировкой шиитов считаются джафариты, или имамиты - дюжинники, последователи догматико-правовой школы шестого имама (потомка Пророка) Джафара Садика, верящие в то, что последний, двенадцатый имам не умер около 1000 лет назад, а бесследно исчез, но наблюдает за деяниями человеческими.
Имамиты ожидают его возвращения в качестве спасителя (Махди) в последние времена. Вера в человека как носителя искры Божией и обладателя свободой воли сделала имамитский шиизм своеобразным рыцарским течением в мире Ислама, особенно в период консервативного догматизма, последовавший за эпохой “праведного халифата”. Эпохой “праведного халифата” принято называть время правления четырех избранных посредством общего голосования или назначенных советом (шура) халифов, власть которых признала большая часть мусульман, впоследствии ставшая называться суннитами: Абу Бакра, Омара, Усмана и Али (бывшего одновременно и первым шиитским имамом).
Вслед за праведным халифатом в политической жизни империи, расширившей свои владения от Атлантики до Индостана, наступает разлад, и религия постепенно становится орудием для оправдания тех или иных политических ходов. Возникает необходимость более четкого определения сунны (традиции) Пророка и ее толкования на основе хадисов - исторических преданий о поступках и высказываниях основателя Ислама. К этому времени у шиитов уже сформировался свой свод преданий - хадисов, или, как их еще принято называть - ахбар. Они передавались по цепочке от отца к сыну в среде имамов и их сподвижников. Таким образом, не только сунниты, получившие от этого свое название, дабы отличать их от шиитов, но и шииты следуют сунне и также считают ее вторым по значимости авторитетом после Корана.
Как уже отмечалось, шестым имамом Джафаром Садиком была окончательно сформирована шиитская догматико-правовая школа. Внешне обычаи и ритуалы шиитов и суннитов мало отличаются друг от друга. Суннитским догматико-правовым школам еще предстояло сформироваться, в конечном итоге, образовались четыре авторитетных толка, называемых мазхабами, в хронологическом порядке:
1. Ханафитский, основатель - имам Абу Ханифа, распространен в странах Центральной Азии, на территории РФ - в Татарстане и Башкортостане. На протяжении двух лет имам Абу Ханифа был учеником шестого шиитского имама Джафара Садика.
2. Маликитский, основатель - имам Малик, распространен в основном в Центральной и Северной Африке, на территории РФ практически не встречается.
3. Шафиитский, основатель - имам Шафии, на территории РФ распространен в основном на Кавказе.
4. Ханбалитский, основатель - имам Ахмад Ибн Ханбал, распространен в монархиях Персидского Залива, на территории РФ встречается на Кавказе, в Чечне и Дагестане.
Хронологически - самая последняя догматико-правовая школа, возникшая через два с половиной столетия после смерти Пророка Мухаммада. Отличается наибольшей консервативнотью Согласно общему мнению суннитских теологов, все четыре мазхаба являются правильными, в силу того, что основаны на одних и тех же авторитетных источниках. Каждый из мазхабов представляет индивидуальную трактовку спорных положений законодательства, данную его основателем, следование тому или иному мазхабу определяется прежде всего территориальным местонахождением мусульманина (т.е., при переезде разрешается свободно менять мазхаб и следовать тому, которому следует большинство в данной местности). Следование определенной догматико-правовой школе в Исламе обозначается арабским термином “таклид”.
Ваххабизм перед судом истории (часть 2)
Во имя Аллаха, Всемилостивого, Всемилосердного
Исламский буквализм как почва для зарождения ваххабизма) Следуя далее по временной оси, нам необходимо обратить особое внимание на самый консервативный - ханбалитский - мазхаб. Оставив в стороне причины, приведшие почтенного Ахмада ибн Ханбала на такую позицию, отметим главное: четвертый, ханбалитский, мазхаб представляет собой одну из возможных точек зрения на предмет, дополняющую другие три, но не отменяющую их. Отметим также и еще один момент: после репрессий, обрушившихся на шиитов в правление Омейядов и Аббасидов, и окончательно загнавших их в подполье, официальный Ислам окончательно утратил свою эзотерическую сущность.
Впоследствии это будет компенсировано появлением суфийских орденов - джамаатов, возводящих цепь ученической преемственности (тарикат) от мастера к ученику непосредственно к пророку Мухаммаду и Али. В дальнейшем, хотя суфийские практики распространились и на шиитский мир, там они были не столь актуальны, поскольку эзотерические духовные упражнения, медитации, особые экстатические состояния характерны и для самого классического шиизма. В частности, такие состояния достигаются в определенных помещениях - хусейниях - где проводятся чтения жития святых имамов и траурные митинги в их память (все имамы, кроме последнего - Махди - окончили земной путь мученической смертью). Среди народов, принявших Ислам позднее, в период расширения исламского халифата на исконно неарабские земли, семя новой религии упало на благодатную почву, обильно удобренную старыми духовными традициями, идущими от национальных пророков и святых.
Например, в Сирии и Палестине такой традицией было несторианство, в Египте и Эфиопии - коптское христианство, в Иране - христианство и зороастризм. Таким образом, на остов исламских ритуалов, основанный на доктрине Единобожия, оказался нанизанным духовный опыт многих поколений, теперь пропущенный через призму Ислама. В частности, в Иране попытку пересмотреть древние зороастрийские духовные ценности и применить имеющийся опыт к исламскому мировоззрению предпринял Аль-Газали (не путать с автором «Ихъйа улуми-д-дин», введшим науку мусульманского калама вместе заимствованной у греков философии) (см. его книгу “Насихат-уль-Мулук” - “Наставление властителям”, в которой он, например, делает иранского фольклорного первоцаря Кейумарса родным братом мусульманского пророка Шиса, - на этот труд ссылается азербайджанский мистик и путешественник Хаджи Мухаммад Али Ширвани в своей книге «Хакикат-оль-хакайек» - «Истина истин»). На Аравийском полуострове такой почвы не существовало.
Единственным духовным опытом, накопленным с доисламских времен, был анимизм древнеарабских племен, с которым вели нещадную борьбу ревностные поборники монотеизма, и от которого ко времени Ахмада ибн Ханбала осталось одно воспоминание. Мы сознательно не принимаем в расчет иудаизм и христианство, бытовавшие в замкнутой среде отдельных немногочисленных кланов (Бану Курайза, Бану Надир, Бану Кайнука), поскольку в эпоху джахилии их духовное влияние не распространялось вовне, а в исламскую эпоху большинство арабов-монотеистов либо влились в среду мусульман, либо эмигрировали.
Так или иначе, отсутствуют исторические упоминания о том, что в первые века Ислама на Аравийском полуострове проживали коренные носители иудейской или христианской традиции, которые могли бы составлять влиятельное меньшинство. В свое время второй праведный халиф Омар говорил о том, что невозможно понять Ислам, не зная язычества. Т.е., другими словами, он имел в виду, что все познается в сравнении. Арабы Аравийского полуострова (т.е. те, кто остался на своей исторической родине) уже не имели объекта сравнения, а, следовательно, не могли отличить позитивные нововведения в исламе (бида хасана) от негативных (бида саййиа). Именно панический страх перед тем, чтобы ненароком не обратиться в язычество и послужил причиной того, что был выдвинут тезис о борьбе со всяческими нововведениями (бида), равно как и о том, что позитивных нововведений (бида хасана) попросту не существует.
Однако, это было несколько позднее, а пока боязнь невидимого врага, опасность увидеть проявление язычества во всем новом и незнакомом создали прекрасные условия для укоренения на аравийской земле самого консервативного ханбалитского мазхаба, по сей день остающегося наиболее распространенным в регионе Персидского Залива, в особенности - Королевстве Саудовская Аравия. Следует еще раз подчеркнуть, что в самом этом мазхабе (как альтернативной точке зрения на законы и ритуалы) нет ничего дурного, более того, такая трактовка и в самом деле, пожалуй, наиболее подходит для арабов пустыни, которым в силу природно-климатических условий легче всего вернуться к образу жизни первых мусульман в самом буквальном смысле.
В XIV столетии ханбалитская школа порождает весьма одиозную фигуру. Звали этого человека Абу-ль-Аббас Ахмад бин Абдель Халим ибн Таймийа. Он не принадлежал к числу арабов-бедуинов, напротив, жил в культурном центре халифата - Каире, там же нажил себе немало врагов и умер в тюремном заключении по обвинению в ереси в 728 году по лунной хиджре. Оказавшись зараженным идеями буквализма в толковании Корана и Сунны, этот ученый попал в немилость даже ханбалитских богословов, не говоря уже о теологах других мазхабов (см. Таки-уд-Дин Аль-Хусни, Даф-уш-Шабахат, Б.Г.).
Степень буквализма и параноидальное опасение всего, что может содержать хоть малейший намек на язычество, довели Ибн Таймийю до того, что он стал считать проявлением язычества и многобожия (ширка, придания Аллаху сотоварищей) сам факт посещения могил (!), в том числе и могилы Пророка (!!), против чего верховный кади Египта издал следующую фетву (цит. по: аятолла Джафар Ас-Субхани, “Аль-Ваххабийа фи-ль-Мизан”, Тегеран, 1996, стр. 29): “Истинно, посещение могилы Пророка - да благословит его Аллах и да приветствует! - есть сунна мустахабба (желательные для совершения действия - Т.Ч.), относительно чего существует общее мнение всех ученых, и каждый, кто усматривает запретное в посещении этой могилы, подлежит осуждению со стороны ученых, которым следует пресекать распространение подобных взглядов, а если же кто не удержится, то следует подвергнуть его аресту и ославить его среди людей таким образом, чтобы никто (не имел желания) последовать за его взглядами”. Тем не менее, невзирая на столь строгие меры, желающие последовать за этими взглядами нашлись примерно три с половиной столетия спустя при следующих обстоятельствах. Вторая половина XVIII столетия - время полного экономического упадка Аравийского полуострова, время племенных раздоров и кровопролитных войн за территории, как во времена джахилийи - доисламского “периода невежества”.
Османская Турция также зарится на этот кусок пирога, к возможности колонизировать Аравийскую землю присматривается и Британия. Как будто и не было единства мусульман, лишь на бумаге остались мысли о всеобщем братстве. Народу, забывшему дух религии предков, нужна новая идеология. И в этот период вождь клана Саудов объединяет земли вокруг Неджда под знаменем арабского национализма, положив начало новому государству, впоследствии ставшему называться Неджд и Присоединенные территории, а еще позже - королевство Саудовская Аравия.
Ваххабизм перед судом истории (часть 3)
Во имя Аллаха, Всемилостивого, Всемилосердного
Зарождение и развитие ваххабизма) Родственником Сауда, давшим ему новую идеологию, был Мухаммад бин Абдель Ваххаб, основатель секты ваххабитов, названной так ее противниками, впрочем, объективности ради, по историческому недоразумению: Абдель Ваххаб - имя отца родоначальника еретического течения, выдающегося богослова, бывшего одним из первых (!), кто выступил против заблуждений сына. Новое течение на удивление органично вписывалось в арабскую национальную идеологию, ведь его основным лозунгом было возвращение к чистоте первого века исламской эры, образу жизни самого Пророка и его ближайших сподвижников (асхаб).
Как известно, почти все они были арабами (кроме Салмана аль-Фарси и первого муаззина Пророка - выкупленного из рабства черного раба Биляля), и при жизни Пророка Мухаммада Ислам не распространился за пределы Аравийского полуострова. Следовательно, новая теория автоматически ассоциировала чистоту религии с арабским народом и его исторической прародиной, что должно было вдохновить фанатично настроенных арабов на борьбу с турками. С другой стороны, Британия также предпочитает иметь дело с независимой Аравией, нежели с колонией Османской империи, которая к тому времени еще сильна, представляя собой одну из мировых сверхдержав, если выражаться современным языком. Турецкий султан имеет полномочия халифа - повелителя всех правоверных мусульман, их духовного главы.
Центр мусульманской культуры и богословской мысли переместился в Стамбул (Константинополь), здесь же процветают суфийские ордена, в особенности - орден крутящихся дервишей-мевлеви (по имени основателя великого поэта Мауляны Джелаль-эд-Дина Руми, автора знаменитого сборника двустиший мистического содержания “Месневи”, считающегося божественным внушением (не путать с пророческим откровением!)). Таким образом, создается прекрасная политическая обстановка для того, чтобы столкнуть интересы арабов и турок под предлогом идеологического противостояния формально-буквалистского и эзотерического Ислама, сложившегося на базе тюркской цивилизации и завоевавшего прочные позиции в цивилизованной в научном и экономическом отношении Османской империи.
История ваххабизма и его перспективы. Политическая обстановка разрозненности аравийских племен, обусловившая необходимость возникновения новой идеологии, подробно описана в книге Сент-Джона Филби “История Неджда и призыв шейха Мухаммада бин Абдель Ваххаба (салафийя)” (пер. на арабский язык Омара Ад-Дисрауи, Каир, 1994). Мухаммад бин Абдель Ваххаб родился в аравийской области Неджд в семье ханбалитского богослова, где и получил начальное богословское образование в области Корана, хадисов, тафсира (комментариев к Корану). С юных лет он начинает проповедовать свои радикальные религиозные взгляды, чем вызывает немалое беспокойство семьи и окружения. Об этом, в частности, сообщает аятолла Джафар Ас-Субхани в своей книге “Аль-Ваххабийа фи-ль-Мизан” (“Ваххабизм на весах”), уже цитировавшейся нами, со ссылкой на “Историю Неджда” Аль-Алуси.
В частности, на стр. 21-22 мы читаем о том, что бин Абдель Ваххаб предпринимает путешествие в Басру, где надеется найти приверженцев своим идеям, однако, его с позором оттуда изгоняют, что подтверждает и Филби в своей “Истории Неджда…” (стр. 51 и далее. Заметим при этом, что Филби не относится к числу людей, которых можно упрекнуть в антипатиях к ваххабизму). После фиаско, которое он потерпел в Басре, новоявленный реформатор планирует путешествие в Сирию, однако, не располагая для этого достаточными средствами, возвращается в родной город Уйайна, где правит эмир Усман бин Хамад бин Омар. Первоначально он находит поддержку в лице правителя, Филби в “Истории Неджда…” так описывает этот эпизод (с. 56-57): “Эмир встретил его со всяческими почестями и уважением, и шейх нашел в нем ученика, готового воспринять его взгляды. …И обратился Мухаммад к Усману с такими словами: “Я надеюсь, что Аллах Всевышний возьмет твою руку и предаст в нее Неджд и его кочевые племена, если согласишься ты стать на сторону Аллаха Единого”.
Так было заключено соглашение между религиозным человеком и обладателем светской власти, шейхом и эмиром”. Как видно из этого эпизода, эмир Усман рассматривал ваххабизм как идеологическую основу для обретения светской власти, что лишний раз демонстрирует политическую подоплеку проповеди шейха. Более того, разве смог бы эмир Усман с такой же легкостью отказаться от этих взглядов, с какой он их недавно принял, едва получив предупредительное послание от правителя Аль-Ахсы? (После этого бин Абдель Ваххаб вынужден был покинуть родной город униженным и оскорбленным, заявив правителю: “если бы ты помог мне в моем призыве, то смог бы завоевать Неджд целиком”, см. Ас-Субхани, “Аль-Ваххабийа фи-ль-Мизан”, стр. 22).
После этого неприятного эпизода Мухаммад бин Абдель Ваххаб направляет свои стопы в Дариийю - на то время самый известный город Неджда, которым правит эмир Мухаммад бин Сауд, который и принимает своего тезку как дорогого гостя. Бин Сауд с политической точки зрения оказывается прозорливее эмира Усмана, он видит в новом течении возможность захвата власти надо всей территорией Неджда, а в перспективе - и над сопредельными княжествами. (Сообщает Ас-Субхани, стр. 22-23). Все эти эпизоды явно показывают политический, а не религиозный оттенок ваххабизма. Наконец, египетский богослов Мухаммад Джалал Кешк, фундаменталист, в книге “Ас-Саудийюн ва-ль-Халль аль-Ислами” (Каир, 1984, стр. 95) пишет: “Мухаммад бин Абдель Ваххаб создал движение, а не новый мазхаб или философию. Члены саудовской фамилии поняли эту его суть, именно как движения, и последовали за ним, и примкнули к нему, и таким образом призыв Мухаммада бин Абдель Ваххаба превратился в движение протеста, возрождения и обновления… освободительное движение…
Ваххабитское движение представляет собой идеологическое движение, в котором присутствует вся жесткость мысли, по сути дела, являющая собой полное неприятие сложившейся общественной и политической обстановки…”. Таким образом, слова сторонника (судя по общему тону книги) ваххабитского подхода к роли религии в жизни человека и общества Кешка ярко свидетельствуют о политическом характере ваххабитского течения, носящего черты скорее политической партии, нежели философии. Как видно, личность нового реформатора устраивала арабских националистов, она устраивала британцев (рассчитывавших, очевидно, со временем подчинить себе новую колонию), однако, она никак не устраивала остальных мусульман, в том числе и аравийские племена, менее консервативно относившиеся к толкованию религии.
Ваххабизм перед судом истории (часть 4)
Во имя Аллаха, Всемилостивого, Всемилосердного!
Особенности ваххабизма и его политическая опасность) Итак, показав сугубо политическую сущность ваххабизма, проанализируем его религиозную сторону и рассмотрим его особенности. Первое. Как уже упоминалось, суннитский Ислам подразделяется на четыре догматико-правовые школы (мазхаба). В среде мусульман-суннитов допускается возможность свободной перемены школы (таклида). Бин Абдель Ваххаб выдвинул тезис о необязательности таклида вообще. С течением времени, фактически, это превратилось в догматическое следование исключительно трудам самого шейха, издающимся сегодня в Саудовской Аравии массовым тиражом и служащим настольными книгами тем, кто им следует, едва ли не наравне с Кораном. В особенности пользуется популярностью фундаментальный труд шейха - “Книга Единобожия” (“Китаб-ут-Таухид”) с различными комментариями к ней.
Что касается правового аспекта, то, согласно официальному суннитскому толкованию, четыре имама сумели дать свои заключения – фетвы - буквально по всем возможным положениям фикха – таким образом, ваххабиты, открыто признающие себя суннитами (еще одно их название – «Люди сунны и общины», араб. - «Ахл-ус-сунна ва-ль-джамаа») должны бы признавать, что все их действия неизбежно должны вписаться в трактовку того или иного мазхаба, следовательно, они также совершают таклид, но непреднамеренный. Тем самым, ваххабиты попросту усложняют себе задачу, пытаясь беспорядочно прибегать к положениям того или иного фикха, но не избавляя себя тем самым от таклида – ведь физически каждый из них не способен достичь духовного уровня муджтахида.
Тезис ваххабитов об открытии врат иджтихада в сочетании с невозможностью изобретения нового суннитского мазхаба фактически означает, что их утверждение ничтожности таклида – не более чем демагогия. Второе. Не только в среде мусульман-шиитов, где оно имеет особое значение, но и в среде суннитов признается возможность обращения к святым за заступничеством (см., напр., Муснад имам Ахмад, т. 4, стр. 456, т. 3 стр. 481 и 482). Таковое, бесспорно, нуждается в правильном понимании, чтобы избежать поклонения святым и не прийти к многобожию или не заслонить Самого Творца, но: Бин Абдель Ваххаб считает любое почитание святых проявлением неверия и многобожия (см., напр., его труд “Китаб-ут-Таухид”, раздел о единобожии и свидетельстве “нет божества, кроме Аллаха”, а также комментарий к нему в книге “Фатх-уль-Маджид”, Эр-Рияд, 1413 г.х., стр. 74 и далее). Т.е., Мухаммад бин Абдель Ваххаб прямо противоречит Сунне Пророка, отрицая достоверные предания (хадисы). На вопросе о почитании святых (а не поклонении им, как это любят представлять ваххабиты) следует остановиться несколько подробнее. Современный турецкий исследователь (суннитского толка) Хайдар Баш (Х. Баш, “Макалат. Ислам: секрет становления, Ярославль, 2000”, стр. 69) так описывает механизм обращения к святым (васила): “Например, такие фразы как “солнце освещает землю…”, “вода оживляет растительность…”, “время старит человека…”, “дерево плодоносит…”, ведут ли к неверию (куфр)? Конечно, это не является отрицанием Аллаха (куфр). Ведь описанные в примерах явления протекают по неизменным законам Аллаха (суннатуллах): солнце создано Всевышним для освещения земли, дерево - для того, чтобы приносить плоды. В этих явлениях истинно действующий (фаил-и хакики) - Аллах… Верующий знает, что Аллах - причина причин (мусаббибу’ль - асбаб).
Поскольку это знание всегда находится в форме признания в его сердце, то, вспоминая причины, он вспоминает Аллаха. …Допустим, если один человек попросит что-либо у другого и скажет: “Дай мне это”, то его просьба не является отрицанием Аллаха (куфр). Так принято, что человек не просит это прямо у Аллаха и не обращается к Нему: “О, Создатель! Дай мне это”, а использует причины и знает, что, в конце концов, Дающий - Аллах. Использование причин настолько важно, что будет серьезной ошибкой лишь уповать на Всевышнего (таваккуль), не используя причины (тавассут). В духовной сфере все обстоит точно так же… Эта истина подтверждается аятом: “О, вы, которые уверовали! Бойтесь Аллаха и ищите причину (васила) (приближения) к Нему…” (Сура Маида, 535)… Во время битвы при Бадре Аллах помог Своему Посланнику (с.а.в.) с помощью ангелов… Аллах создает материальные и духовные действия с помощью определенных причин. А сотворил ли Аллах также в таком вопросе, как приближение к Нему (хидайат), духовные и материальные причины (васила)? Без сомнения, хидайат от Аллаха, и в то же время пророки (анбийа), посланники (мурсалуна) и их наследники, друзья Аллаха (аулийа) - причина (васила) для хидайата. В противном случае не было бы необходимости в том, чтобы Аллах посылал на землю пророков…”. И далее (стр. 77-78, 80): “В этом мире Аллах делает пророков и друзей Аллаха причиной (васила) для спасения человечества.
Но и в День Суда, когда люди будут давать окончательный и неизбежный ответ за свои деяния…, пророки и друзья Аллаха также выступят в роли причины (васила) - они будут осуществлять заступничество (шафаат)… Хадисы (изречения Пророка - Т.Ч.) “У каждого пророка была своя просьба у Аллаха. Он обратился с ней к Аллаху и она была принята Им. Однако я определил и отложил свою просьбу для заступничества (шафаат) за моих последователей (умма) в Судный День” (Кутуб-у Ситта Бухари, тж. Муватта и Тирмизи, хадис 5089). “Когда наступит Судный День, я буду осуществлять заступничество (шафаат). В это время я обращусь к Аллаху: “О, Создатель! Введи в рай тех, у кого вера хотя бы с семя горчицы”. Затем снова обращусь: “О, Создатель! Введи в рай и тех, у кого вера меньше, чем семя горчицы”. (Кутуб-у Ситта от Бухари, Муслима, хадис 5091)”. Что мы видим в приведенных цитатах? Только ли то, что почитание святых на самом деле, исходя из соображений логики, не противоречит доктрине Единобожия? Только ли то, что ваххабиты отрицают доктрину, являющуюся неотъемлемой составной частью мусульманского (в том числе, суннитского) вероучения? Да и отрицают ли в действительности, если в той же «Книге Единобожия» признается факт заступничества Пророка в Судный День на основании вышеприведенных хадисов, а сами ваххабиты (как и все мусульмане) в ежедневных пятикратных молитвах молятся за Пророка, прося Всевышнего даровать ему мир и Свое приветствие? Скорее, речь идет не об отрицании, а об урезании доктрины, что, как и в случае с урезанием таклида, является не более чем демагогией.
Сам факт отрицания доктрины еще не говорит об опасности ваххабизма: ведь не представляют же для христианского мира опасности, например, православные, расходящиеся с католиками по вопросам непорочного зачатия девы Марии и непогрешимости папы, а с протестантами - по вопросам иконопочитания и многим другим! Однако, в случае ваххабизма и этот, казалось бы, чисто религиозный вопрос имеет политическую окраску, позволяя иметь благовидный предлог для обвинения других мусульман в отступничестве от единобожия (ширке), тем самым оправдывая насилие в отношении собственных единоверцев, не говоря уже об остальных людях. Далее мы рассмотрим, как именно ваххабиты трактуют понятие джихада (которое на самом деле куда шире, чем “священная война”), и как именно, используя выдвинутый ими тезис о беспрекословном подчинении своим командирам, можно легко воспитывать фанатиков, готовых на все и убежденных, что место в раю для них приготовлено.
Нам неизвестно, руководствовался ли сам шейх ибн Абдель Ваххаб исключительно политическими соображениями при создании своей религиозной доктрины, однако очевидно, что она чрезвычайно органично вписывается в политческий контекст кланово-племенных конфликтов между аравийскими мусульманами XVIII столетия. С такой же очевидностью история свидетельствует, что впоследствии сам шейх использовал свою теорию в политических целях. Сегодняшняя политическая обстановка, сложившаяся в мире, свидетельствует, что нет более удобной идеологии, чем ваххабизм, для воспитания социально опасных элементов: религиозных экстремистов и террористов. Третье. Для образа жизни ваххабита характерны признаки подражания жизненному укладу первых мусульман - сподвижников Пророка (ас-салаф-ус-салих), вплоть до мелких деталей (длина бороды, покрой одежды и т.д.). Отсюда и второе назвиние ваххабитов - салафиты (последователи сподвижников). Отметим, что жизнь ас-салаф-ус-салих протекала в аравийской пустыне седьмого столетия христианской эры. Характерна в этой связи иллюстрация из книги Мухаммада (ибн Абдель Ваххаба) ат-Тамими “Книга Единобожия” с комментариями Абдуррахмана ас-Саади, изданной в Москве в 2000 г. В частности, на стр. 53 там говорится: “Ширк (многобожие, придание Аллаху сотоварищей, высшая форма проявления язычества - Т.Ч.) представляет собой диаметральную противоположность таухиду (единобожию - Т.Ч.) и противоречит поклонению Аллаху. Ширк имеет две разновидности: явный - великий ширк, и скрытый - малый ширк… Малый ширк представляет собой все слова и действия, которые приводят к приобщению к Аллаху кого-нибудь, например возвеличивание творения Аллаха, не достойного уровня поклонения ему, клятва не именем Аллаха, мелкая показуха (курсив мой - Т.Ч.) и т.п. Если ширк идет вразрез с таухидом, то он обязательно влечет за собой попадание в Огонь…”. Характерно, что не только неправильный покрой одежды, но и “мелкая показуха” (!) способны привести человека к тому, чтобы он был причислен к язычникам и ваххабиты объявили ему газават.
Усматривая проявления язычества во всех традициях и обычаях, а также духовных практиках мусульман, не согласующихся с его собственными радикальными взглядами, Мухаммад бин Абдель Ваххаб относился к таким мусульманам как к язычникам и отступникам, что развязывало ему руки в ведении захватнических войн и грабительских походов против своих же единоверцев. Особенно яростно ваххабиты преследуют шиитов и суфиев, усматривая в их почитании святых признаки многобожия. Интересна дальнейшая история ваххабизма, приведшая в конечном итоге клан саудидов на вершину светского могущества. Вот как об этом сообщает Ас-Субхани (стр. 24): “Одним из главных признаков еретического характера воззрений бин Абдель Ваххаба является то, как он обращался с мусульманами, не подчинившимися его взглядам и измышлениям: он поступал с ними как с неверными, с которыми подобает вести войну, захватывая их имущество в качестве трофеев. Короче говоря, Мухаммад бин Абдель Ваххаб призывал к единобожию, однако, извращенному единобожию, изобретенному им самим, а не тому, к которому призывает Священный Коран, и кто подчинялся его “единобожию”, то спасал свою жизнь и имущество, а кто отказывался, то считался неверным, с которым следует воевать, имущество его захватывалось, а кровь проливалась.
На этом основании ваххабиты раздували пожар войны в Неджде и за его пределами, как, например, в Йемене, Хиджазе, отдельных районах Сирии и Ирака, разграбляя захваченные города по своему произволу, и если могли присоединить эти земли к своим, то поступали так, в противном же случае ограничивались угоном скота”. Далее Ас-Субхани со ссылкой на “Историю Саудовской Аравии” (т.1 с. 51) сообщает, что после того, как жители Аль-Ахсы отказались последовать за его призывом, три сотни человек из их числа были тотчас убиты, а их имущество поделено между захватчиками. (Не было ли это одновременно и актом мести народу за предупредительное послание их правителя эмиру Усману, послужившее поводом к изгнанию бин Абдель Ваххаба из родного города?). Еще один пример того, что ваххабизм нацелен против самих же мусульман не меньше, чем против иноверцев, приводит его горячий сторонник М.Д. Кешк в уже цитировавшейся нами книге “Ас-Саудийун ва-ль-Халль Аль-Ислами” (стр. 93): “Налеты (ваххабитов - Т.Ч.) на Басру и Карбалу (священный город мусульман-шиитов, место захоронения мученика-имама Хусейна, к которому осуществляется массовое паломничество - Т.Ч.), не были направлены исключительно против шиитов (курсив мой - Т.Ч.), несмотря на то, что в результате их шиитам и был нанесен значительный урон, ваххабиты уничтожили не только могилы людей дома пророка (“Ахли-ль-Бейт”) (курсив мой - Т.Ч.), но также среди наиболее знаменитых могил, уничтоженных в ходе двух военных походов, были и могилы Талхи и Зубайра, которые (да будет доволен ими Аллах!) у шиитов отнюдь не в почете”.
Если мы вернемся к началу статьи и вспомним, как Пророк Ислама обращался с язычниками (не говоря уже об иудеях и христианах), даже с теми из них, на чьей совести были тяжкие преступления перед Исламом, то целесообразно задаться вопросом об обоснованности заявлений ваххабитов о том, что они охраняют чистоту первоначального Ислама Пророка и его сподвижников. Поможет ли им оправдаться точное следование праведным сподвижникам в этикете приема пищи и покрое одежды при том, что они входят в прямое противоречие как с сунной, так и с самим Кораном? Вопрос риторический. Уже рассмотренных нами фактов достаточно для того, чтобы сделать вывод о том, что ваххабизм ничего общего с исламом не имеет, однако, список примеров на этом не исчерпывается, и интересующиеся этим вопросом могут обратиться за более детальным разъяснением к авторитетным мусульманским источникам. На сегодняшний день Королевство Саудовская Аравия, возникшее на политической карте во многом благодаря политическому ваххабитскому движению, является единственным в мире государством, в котором ваххабизм - официальная идеология. Однако, ячейки ваххабитов разбросаны по всему исламскому миру и за его пределами. В частности, ваххабитская литература издается и в Москве, издательским домом “Бадр”.
Подобная литература не дает нам повода успокоить себя тем, что со времени трагических событий в Басре и Карбале минуло более двух столетий, и что современный ваххабизм вполне мог приобрести более цивилизованную окраску, получив статус официальной доктрины целого государства. По счастью, в исламском мире, насчитывающем сегодня более миллиарда человек, к ваххабитам себя относит ничтожный процент, однако, внешняя простота культа и незамысловатость лозунгов вполне могут увлечь за собой значительные массы активного населения (в частности, молодежи) из экономически отсталых регионов. При наличии должной финансовой подпитки ваххабизм представляет собой отличную идеологическую базу для воспитания фанатично настроенных элементов, беспрекословно подчиняющихся своим командирам. Для примера возьмем классический труд Мухаммада (ибн Абдель Ваххаба) ибн Сулеймана ат-Тамими (как звучит его полное имя) “Книга Единобожия” с комментариями Абдуррахмана ас-Саади, изданный домом “Бадр” в Москве в 2000 году (ISBN 5-8289-0022-6). В разделе “Вероубеждения шейха Мухаммада ат-Тамими” на стр. 14 цитируются слова самого шейха (который и есть Мухаммад бин Абдель Ваххаб, хотя это его отчество почему-то стыдливо опускается издателями и во всей книге упоминается лишь в предисловии): “Я… считаю, что Джихад должен продолжаться во время каждого правителя, хорош он или плох (курсив мой - Т.Ч.)…
Я считаю обязательным подчиняться мусульманским правителям, если они не приказывают не подчиняться Аллаху, независимо от того, справедливы они или нет (курсив мой - Т.Ч.)”. И далее - комментарий издателей (стр. 15): “Для каждого мусульманина обязательно иметь подобные вероубеждения, а кто не принимает эти достоверные и здоровые воззрения (курсив мой - Т.Ч.), тот не относится к приверженцам Сунны и их общине, и мы боимся, что он находится в заблуждении и отклонился от прямого пути истинной религии Аллаха”. Уместно вспомнить в этой связи Коран, самый авторитетный мусульманский источник, слова Самого Всевышнего Аллаха: “Нет принуждения в религии (дин)” (Коран, 2:256) Выводы о соответствии ваххабизма Исламу и Корану читатель может сдлать самостоятельно. Рассмотрим еще один показательный источник, изданный все тем же домом “Бадр”. Я имею в виду брошюру М. Аль-Хатыба (ранее нашумевшую в исламском мире, а теперь добрашуюся и до России) “Ислам - призыв истины и добра” (М., 1998, ISBN 5-8289-0003-X, тир. 10 000 экз.). Уже в самом начале (стр.4) автор горько сожалеет о том, что “потух пламень джихада… после того, как были переведены греческие книги по философии” (!).
Теперь понятно, почему ваххабизм набирает своих наиболее фанатичных приверженцев из числа невежественного, социально незащищенного населения, которому недоступно широкое образование и у которого нет возможности сравнить и отделить пшеницу от плевела. (Как будто автор забыл, что первым повелением Ислама было “Читай!”, а не, например, “Стреляй!”). Относительно этимологии самого слова джихад - в переводе оно отнюдь не означает “священная война” (как следует из контекста брошюры). Автору, арабу по национальности, следовало бы иметь в виду происхождение слова от глагола “Джахада”, т.е. - “Прилагать максимум усилий к чему-либо, проявлять усердие”. Исламская традиция различает три вида джихада - “Величайший” (или борьба с собственным эго), “Великий”, или борьба на идеологическом фронте, убеждение врагов Ислама в их неправоте, проповедь правого дела, и, наконец, “Малый”, или оборонительная вооруженная борьба в случае необходимости защиты мусульманской веры от притеснений. (См. Рухолла Мусави Хомейни, “Джихад-е Акбар йа Мобарезе ба нафс” - “Величайший джихад, или борьба с собственным эго”). Или еще один опус: “Где эти современные сочинения, которые должны быть у молодежи в руках во всех Исламских странах, чтобы просвещать их о всех победах Ислама в мире.
Вместо этого мы имеем работу неграмотного безбожника Ибн Матхара “Минхадж ал-карама”, в которой он осыпает бранью сподвижников и их последователей, порочит их деяния и достоинство, испытывая стыд за их войны с огнепоклонниками, римлянами, турками” (стр. 15). (Снова можно процитировать Коран: 2:256, 3:199, 2:62 и т.д.). Приводить такие цитаты можно бесконечно, однако, и на рассмотренных примерах читатель может убедиться в явных противоречиях между подлинно духовным Исламом Пророка и идеологией тех политиков, которые используют исламские лозунги в собственных интересах. На сегодняшний день община ваххабитов - это преимущественно кучка полуголодных и полуграмотных людей, увлеченных соблазном “очищения религии” и ее упрощения. Однако, не следует забывать и о том, что уровень неграмотности в мусульманском мире чрезвычайно высок. Если говорить о буквальной, литературной неграмотности, то этот показатель составит не меньше 60% взрослого населения таких регионов, как Северная Африка (в частности, Алжир и Египет), Афганистан или Пакистан. Характерно, что именно эти точки на карте отмечены вспышками религиозного экстремизма проваххабитского толка.
Если же добавить показатель политической безграмотности населения (к сожалению, такой общий показатель отсутствует, но статистические исследования политической активности населения в различных регионах, тем не менее, ведутся), то список могут пополнить и северокавказские регионы РФ, и центральноазиатские государства СНГ. В частности, известны случаи, когда определенные перегибы в антиваххабитской кампании в Узбекистане вызывали у населения обратную реакцию. Все перечисленные выше регионы представляют собой огромный потенциал для пополнения рядов тех, кто завтра будет готов к физической расправе над любым инакомыслием, в том числе и над самим Исламом в его ортодоксальной форме, способствуя как ослаблению мусульман в собственной среде, так и созданию ложного имиджа Ислама как агрессивной религии на международной арене. Бдительность со стороны как мусульман, так и представителей всех других религий (к терпимости и развитию дружеских отношений с которыми Ислам призывает) должна послужить залогом того, чтобы в двадцать первом столетии человеческое общество стало обществом без религиозного насилия.
Использованная литература:
1. Священный Коран (Аль-Куран Аль-Карим), Медина, 1999
2. Хайдар Баш. Макалат. Ислам: секрет становления. Ярославль, 2000
3. Мухаммад ибн Сулейман ат-Тамими. Книга единобожия с комментариями Абдуррахмана ас-Саади. М., “Бадр”, 2000
4. М. Аль-Хатыб, “Ислам - призыв истины и добра”, М., “Бадр”, 1998
5. Шейх Абдуррахман бин Хасан Аль Шейх, Фатх-уль-Маджид, Шарх китаби-т-таухид, Эр-Рияд, 1413 г.х.
6. Сент-Джон Филби, Тарих Наджд ва дауату-ш-шайхи Мухаммад ибн Абдель Ваххаб (Ас-Салафийа), араб. перевод Омара ад-Дисрауи, Каир, 1994
7. Аятолла Джафар Ас-Субхани, Аль-Ваххабийа фи-ль-Мизан, Тегеран, 1996
8. Мухаммад Джалал Кешк, Ас-Саудийун ва-ль-Халль аль-Ислами (масдар аш-шариийа ли-н-низам ас-Сауди), 4-е изд., Каир, 1984
9. Тахзиру-ль-муминин мин фитани-ль-муфтарин, Франция, б.г.
10. Имам Аятолла Рухолла Мусави Хомейни, Джихад-е Акбар йа мобарезе ба Нафс, Тегеран, б.г.
Т.Г. Черниенко
Во имя Аллаха, Всемилостивого, Всемилосердного
Предыстория и исторические предпосылки возникновения ваххабизма) В свете последних событий на политической арене в стране и за рубежом, пресса - как российская, так и зарубежная - уделяет немало внимания проблемам религиозного фундаментализма и экстремизма, особенно в мусульманском мире, где оба этих направления рассматриваются сквозь призму одного течения, обыкновенно именуемого на Западе ваххабизмом. В результате, с точки зрения западного восприятия исламского мира, прослеживается явная тенденция к разделению мнений на два противоположных лагеря.
Представители первого стремятся как бы очернить весь мусульманский мир в целом, полагая, что склонность к насильственным действиям заложена в самой религии Ислама (к счастью, приверженцев такой точки зрения на сегодняшний день немного). Представители второго лагеря, напротив, стремятся представить Ислам как религию мира и добра (что, безусловно, верно в своей основе) со всеми его течениями и проявлениями (а на этом этапе и допускается главная ошибка). Сторонники этой точки зрения словно забывают о неоднородности мусульманского мира, где взаимоотношения между толками порождают не меньшее количество идейных противоречий, чем в мире христианском. В частности, говоря о таком течении, как ваххабизм, некоторые исследователи, считая себя друзьями Ислама, ратуют за развенчание “мифа о ваххабитской угрозе”, ставя это течение наряду с прочими существующими в Исламе и стремясь представить его в образе реформаторского духовно-просветительского движения, борющегося за возрождение первоначальной чистоты исламского культа.
Таким образом, те, кто отстаивают подобную точку зрения, сами того не подозревая, оказывают Исламу ложную услугу, помогая усыпить бдительность мусульманской общественности и пропустить угрозу, наиболее опасную для самих мусульман. Стремясь проанализировать идеологию ваххабизма с позиций самого исламского вероучения, мы прежде всего ставим своей целью показать, что: во-первых, ваххабизм представляет собой сугубо политическое, а не духовно-просветительское движение; во-вторых, идеология ваххабизма не имеет ничего общего с вероучением первоначального Ислама в том виде, в каком его проповедовал пророк Мухаммад и его сподвижники. Давайте же, остановившись на этих двух утверждениях, выведем их обоснование с точки зрения авторитетных мусульманских источников и рассмотрим историю возникновения проблемы ваххабизма и ее перспективы. 610 год христианской эры стал для Аравийского полуострова и для всего человечества важнейшей исторической вехой, когда в недрах пещеры в горе Хира, по преданию, пророк Мухаммад получил от архангела Гавриила первое откровение Корана и зародилась новая религия, быстро завоевавшая себе статус мировой и претендующая сегодня на роль самой многочисленной по числу поседователей.
По официальным статистическим данным, это также и самая быстро растущая религия, подобно лавине, набирающая себе последователей не только среди традиционно исповедующих Ислам народов, возвращающихся к своим старым духовным корням, но и среди немусульманских народов Америки, Европы, Африки и Австралии. Тогда, 1400 лет назад, новое откровение вызвало буквально эффект разорвавшейся бомбы в среде арабов джахилийи (т.е., букв., “эпохи невежества”). Необычным здесь было все: и призыв к строгому монотеизму в противовес арабскому язычеству, исповедуемому большинством племен, и противопоставление доктрины равенства всех людей перед Создателем в противоположность родо-племенным отношениям с ярко выраженной клановой структурой общества. Именно эта замкнутость аравийских кланов, жестко разделяющая древнее арабское общество подобно переборкам корабельных отсеков, послужила тому, что, хотя некоторые кланы исповедовали монотеизм в форме иудаизма или христианства, эти религии не стали в языческой Аравии популярными.
При всех недостатках язычества, система многобожия облегчала кланам возможность самоидентификации по признаку идола-заступника. Строгое следование традициям предков было для арабов важнее даже признания очевидных недостатков язычества, что нашло отражение и в Коране (из приведенного ниже станет очевидно, каким образом этот фанатизм, не изжитый и по сей день, проник в ваххабитское учение, заложив основы его методологии). Только религия, принципиально ломающая племенное мировоззрение (чему нет явного, четкого опровержения ни в Ветхом, ни в Новом Завете) была бы в состоянии ниспровергнуть эти пагубные устои. Новая религия резко выступала против рабства и бесправного положения женщин, вылившегося в апогее в варварский обычай древних арабов закапывать живьем в землю новорожденных девочек (как разорительниц семьи, не имевших права наследования).
Но, пожалуй, самым необычным было то, что новое Священное Писание начиналось словами: “Читай, во имя Господа твоего, Который сотворил, сотворил человека из сгустка (крови), читай, клянусь Господом твоим - преславным, Который научил человека посредством письменной трости (калама), научил человека тому, чего он не знал” (Коран, 96:1 - 5). (Здесь и далее все переводы с арабского - мои, - Т.Ч.). Хотя впоследствии, при собирании текста Корана из разрозненных отрывков, эти строки и были вынесены почти в самый конец книги, хронологически они были первыми. Итак, имел место невиданный доселе факт: в среде безграмотного и невежественного народа прозвучало строгое божественное повеление развивать грамотность и науки, учиться самому и учить других.
Так зародилась новая религия, провозгласившая приоритет знания и послужившая отправной точкой к возникновению великой арабо-персо-тюркоязычной мусульманской цивилизации, давшей миру Ибн Сину, Бируни, Хайяма, Руми, Хафиза, Аль-Хорезми, Ибн Рушда и многих других выдающихся ученых, литераторов и ремесленников, и опередившей европейский мир, пребывавший во тьме мрачного средневековья, на многие столетия. Наряду со столь необычными приоритетами, проявились и личные качества пророка Мухаммада: веротерпимость и милосердие. Эти же качества Всевышний Аллах призвал всех мусульман развивать в себе, что нашло отражение и в Коране, в частности, в словах: “И призывай на путь Господа своего мудростью и добрым увещеванием” (16:125); “Скажи: О, неверные… Вам - ваша религия, а мне - моя религия” (109:1,6); “Истинно, те, которые уверовали, и встали на прямой путь, и христиане, и сабеи, и кто уверовал в Аллаха и Последний День и поступал праведно - то у них награда у Господа их, и нет страха над ними, и не будут они опечалены” (2:62);
Пророк сам свои личным примером продемонстрировал действие этих божественных заповедей, когда повелел освободить всех пленных мекканских язычников после победоносного захвата Мекки, в том числе и Хинд, жену Абу Суфиана, убийцу дяди Пророка Хамзы, принявшего Ислам и бывшего его яростным защитником. Даже непримиримый ненавистник религии Откровения Абу Лахаб также не подвергся наказанию, хотя его упорное неверие и стало нарицательным, ему даже посвящена отдельная сура в Коране (сура 111). Все эти факты находят подтверждение в любой авторитетной биографии Пророка - сире, нет ни одного исторического источника, который бы опровергал их достоверность. Стремление к знанию, возведенное в культ, способствовало не только развитию светских наук, но и различных богословских течений, не соперничавших друг с другом, а представлявших свои альтернативные взгляды как на богословские доктрины, так и на обрядность и правовые вопросы, друг друга дополнявшие. Так, например, имам Малик, основатель маликитской догматико-правовой школы в суннитском Исламе, основывал свои суждения по вопросам права и обрядности исключительно на Коране и Сунне (традиции) Пророка, в то время как его предшественник имам Абу Ханифа также апеллировал и к доводам разума (акл) и к суждению по аналогии (кийяс). В этом также находит свое проявление исламская терпимость - на этот раз к альтернативному мнению в своей внутренней среде. Со смертью пророка Мухаммада, однако, политический аспект способствовал разделению общины мусульман на два лагеря: шиитский и суннитский.
Шииты полагали, что наследовать руководство общиной вправе только прямые потомки Пророка (Ахл-уль-Бейт, букв., “Люди Дома (Пророка)”), в то время как остальные избрали на пост халифа (наместника) Абу Бакра, старейшину племени курайшитов, к которому принадлежал и сам Пророк Мухаммад. Шииты, вынужденные уйти в подполье, образовали впоследствии самое мощное эзотерическое направление в Исламе. Наиболее многочисленной группировкой шиитов считаются джафариты, или имамиты - дюжинники, последователи догматико-правовой школы шестого имама (потомка Пророка) Джафара Садика, верящие в то, что последний, двенадцатый имам не умер около 1000 лет назад, а бесследно исчез, но наблюдает за деяниями человеческими.
Имамиты ожидают его возвращения в качестве спасителя (Махди) в последние времена. Вера в человека как носителя искры Божией и обладателя свободой воли сделала имамитский шиизм своеобразным рыцарским течением в мире Ислама, особенно в период консервативного догматизма, последовавший за эпохой “праведного халифата”. Эпохой “праведного халифата” принято называть время правления четырех избранных посредством общего голосования или назначенных советом (шура) халифов, власть которых признала большая часть мусульман, впоследствии ставшая называться суннитами: Абу Бакра, Омара, Усмана и Али (бывшего одновременно и первым шиитским имамом).
Вслед за праведным халифатом в политической жизни империи, расширившей свои владения от Атлантики до Индостана, наступает разлад, и религия постепенно становится орудием для оправдания тех или иных политических ходов. Возникает необходимость более четкого определения сунны (традиции) Пророка и ее толкования на основе хадисов - исторических преданий о поступках и высказываниях основателя Ислама. К этому времени у шиитов уже сформировался свой свод преданий - хадисов, или, как их еще принято называть - ахбар. Они передавались по цепочке от отца к сыну в среде имамов и их сподвижников. Таким образом, не только сунниты, получившие от этого свое название, дабы отличать их от шиитов, но и шииты следуют сунне и также считают ее вторым по значимости авторитетом после Корана.
Как уже отмечалось, шестым имамом Джафаром Садиком была окончательно сформирована шиитская догматико-правовая школа. Внешне обычаи и ритуалы шиитов и суннитов мало отличаются друг от друга. Суннитским догматико-правовым школам еще предстояло сформироваться, в конечном итоге, образовались четыре авторитетных толка, называемых мазхабами, в хронологическом порядке:
1. Ханафитский, основатель - имам Абу Ханифа, распространен в странах Центральной Азии, на территории РФ - в Татарстане и Башкортостане. На протяжении двух лет имам Абу Ханифа был учеником шестого шиитского имама Джафара Садика.
2. Маликитский, основатель - имам Малик, распространен в основном в Центральной и Северной Африке, на территории РФ практически не встречается.
3. Шафиитский, основатель - имам Шафии, на территории РФ распространен в основном на Кавказе.
4. Ханбалитский, основатель - имам Ахмад Ибн Ханбал, распространен в монархиях Персидского Залива, на территории РФ встречается на Кавказе, в Чечне и Дагестане.
Хронологически - самая последняя догматико-правовая школа, возникшая через два с половиной столетия после смерти Пророка Мухаммада. Отличается наибольшей консервативнотью Согласно общему мнению суннитских теологов, все четыре мазхаба являются правильными, в силу того, что основаны на одних и тех же авторитетных источниках. Каждый из мазхабов представляет индивидуальную трактовку спорных положений законодательства, данную его основателем, следование тому или иному мазхабу определяется прежде всего территориальным местонахождением мусульманина (т.е., при переезде разрешается свободно менять мазхаб и следовать тому, которому следует большинство в данной местности). Следование определенной догматико-правовой школе в Исламе обозначается арабским термином “таклид”.
Ваххабизм перед судом истории (часть 2)
Во имя Аллаха, Всемилостивого, Всемилосердного
Исламский буквализм как почва для зарождения ваххабизма) Следуя далее по временной оси, нам необходимо обратить особое внимание на самый консервативный - ханбалитский - мазхаб. Оставив в стороне причины, приведшие почтенного Ахмада ибн Ханбала на такую позицию, отметим главное: четвертый, ханбалитский, мазхаб представляет собой одну из возможных точек зрения на предмет, дополняющую другие три, но не отменяющую их. Отметим также и еще один момент: после репрессий, обрушившихся на шиитов в правление Омейядов и Аббасидов, и окончательно загнавших их в подполье, официальный Ислам окончательно утратил свою эзотерическую сущность.
Впоследствии это будет компенсировано появлением суфийских орденов - джамаатов, возводящих цепь ученической преемственности (тарикат) от мастера к ученику непосредственно к пророку Мухаммаду и Али. В дальнейшем, хотя суфийские практики распространились и на шиитский мир, там они были не столь актуальны, поскольку эзотерические духовные упражнения, медитации, особые экстатические состояния характерны и для самого классического шиизма. В частности, такие состояния достигаются в определенных помещениях - хусейниях - где проводятся чтения жития святых имамов и траурные митинги в их память (все имамы, кроме последнего - Махди - окончили земной путь мученической смертью). Среди народов, принявших Ислам позднее, в период расширения исламского халифата на исконно неарабские земли, семя новой религии упало на благодатную почву, обильно удобренную старыми духовными традициями, идущими от национальных пророков и святых.
Например, в Сирии и Палестине такой традицией было несторианство, в Египте и Эфиопии - коптское христианство, в Иране - христианство и зороастризм. Таким образом, на остов исламских ритуалов, основанный на доктрине Единобожия, оказался нанизанным духовный опыт многих поколений, теперь пропущенный через призму Ислама. В частности, в Иране попытку пересмотреть древние зороастрийские духовные ценности и применить имеющийся опыт к исламскому мировоззрению предпринял Аль-Газали (не путать с автором «Ихъйа улуми-д-дин», введшим науку мусульманского калама вместе заимствованной у греков философии) (см. его книгу “Насихат-уль-Мулук” - “Наставление властителям”, в которой он, например, делает иранского фольклорного первоцаря Кейумарса родным братом мусульманского пророка Шиса, - на этот труд ссылается азербайджанский мистик и путешественник Хаджи Мухаммад Али Ширвани в своей книге «Хакикат-оль-хакайек» - «Истина истин»). На Аравийском полуострове такой почвы не существовало.
Единственным духовным опытом, накопленным с доисламских времен, был анимизм древнеарабских племен, с которым вели нещадную борьбу ревностные поборники монотеизма, и от которого ко времени Ахмада ибн Ханбала осталось одно воспоминание. Мы сознательно не принимаем в расчет иудаизм и христианство, бытовавшие в замкнутой среде отдельных немногочисленных кланов (Бану Курайза, Бану Надир, Бану Кайнука), поскольку в эпоху джахилии их духовное влияние не распространялось вовне, а в исламскую эпоху большинство арабов-монотеистов либо влились в среду мусульман, либо эмигрировали.
Так или иначе, отсутствуют исторические упоминания о том, что в первые века Ислама на Аравийском полуострове проживали коренные носители иудейской или христианской традиции, которые могли бы составлять влиятельное меньшинство. В свое время второй праведный халиф Омар говорил о том, что невозможно понять Ислам, не зная язычества. Т.е., другими словами, он имел в виду, что все познается в сравнении. Арабы Аравийского полуострова (т.е. те, кто остался на своей исторической родине) уже не имели объекта сравнения, а, следовательно, не могли отличить позитивные нововведения в исламе (бида хасана) от негативных (бида саййиа). Именно панический страх перед тем, чтобы ненароком не обратиться в язычество и послужил причиной того, что был выдвинут тезис о борьбе со всяческими нововведениями (бида), равно как и о том, что позитивных нововведений (бида хасана) попросту не существует.
Однако, это было несколько позднее, а пока боязнь невидимого врага, опасность увидеть проявление язычества во всем новом и незнакомом создали прекрасные условия для укоренения на аравийской земле самого консервативного ханбалитского мазхаба, по сей день остающегося наиболее распространенным в регионе Персидского Залива, в особенности - Королевстве Саудовская Аравия. Следует еще раз подчеркнуть, что в самом этом мазхабе (как альтернативной точке зрения на законы и ритуалы) нет ничего дурного, более того, такая трактовка и в самом деле, пожалуй, наиболее подходит для арабов пустыни, которым в силу природно-климатических условий легче всего вернуться к образу жизни первых мусульман в самом буквальном смысле.
В XIV столетии ханбалитская школа порождает весьма одиозную фигуру. Звали этого человека Абу-ль-Аббас Ахмад бин Абдель Халим ибн Таймийа. Он не принадлежал к числу арабов-бедуинов, напротив, жил в культурном центре халифата - Каире, там же нажил себе немало врагов и умер в тюремном заключении по обвинению в ереси в 728 году по лунной хиджре. Оказавшись зараженным идеями буквализма в толковании Корана и Сунны, этот ученый попал в немилость даже ханбалитских богословов, не говоря уже о теологах других мазхабов (см. Таки-уд-Дин Аль-Хусни, Даф-уш-Шабахат, Б.Г.).
Степень буквализма и параноидальное опасение всего, что может содержать хоть малейший намек на язычество, довели Ибн Таймийю до того, что он стал считать проявлением язычества и многобожия (ширка, придания Аллаху сотоварищей) сам факт посещения могил (!), в том числе и могилы Пророка (!!), против чего верховный кади Египта издал следующую фетву (цит. по: аятолла Джафар Ас-Субхани, “Аль-Ваххабийа фи-ль-Мизан”, Тегеран, 1996, стр. 29): “Истинно, посещение могилы Пророка - да благословит его Аллах и да приветствует! - есть сунна мустахабба (желательные для совершения действия - Т.Ч.), относительно чего существует общее мнение всех ученых, и каждый, кто усматривает запретное в посещении этой могилы, подлежит осуждению со стороны ученых, которым следует пресекать распространение подобных взглядов, а если же кто не удержится, то следует подвергнуть его аресту и ославить его среди людей таким образом, чтобы никто (не имел желания) последовать за его взглядами”. Тем не менее, невзирая на столь строгие меры, желающие последовать за этими взглядами нашлись примерно три с половиной столетия спустя при следующих обстоятельствах. Вторая половина XVIII столетия - время полного экономического упадка Аравийского полуострова, время племенных раздоров и кровопролитных войн за территории, как во времена джахилийи - доисламского “периода невежества”.
Османская Турция также зарится на этот кусок пирога, к возможности колонизировать Аравийскую землю присматривается и Британия. Как будто и не было единства мусульман, лишь на бумаге остались мысли о всеобщем братстве. Народу, забывшему дух религии предков, нужна новая идеология. И в этот период вождь клана Саудов объединяет земли вокруг Неджда под знаменем арабского национализма, положив начало новому государству, впоследствии ставшему называться Неджд и Присоединенные территории, а еще позже - королевство Саудовская Аравия.
Ваххабизм перед судом истории (часть 3)
Во имя Аллаха, Всемилостивого, Всемилосердного
Зарождение и развитие ваххабизма) Родственником Сауда, давшим ему новую идеологию, был Мухаммад бин Абдель Ваххаб, основатель секты ваххабитов, названной так ее противниками, впрочем, объективности ради, по историческому недоразумению: Абдель Ваххаб - имя отца родоначальника еретического течения, выдающегося богослова, бывшего одним из первых (!), кто выступил против заблуждений сына. Новое течение на удивление органично вписывалось в арабскую национальную идеологию, ведь его основным лозунгом было возвращение к чистоте первого века исламской эры, образу жизни самого Пророка и его ближайших сподвижников (асхаб).
Как известно, почти все они были арабами (кроме Салмана аль-Фарси и первого муаззина Пророка - выкупленного из рабства черного раба Биляля), и при жизни Пророка Мухаммада Ислам не распространился за пределы Аравийского полуострова. Следовательно, новая теория автоматически ассоциировала чистоту религии с арабским народом и его исторической прародиной, что должно было вдохновить фанатично настроенных арабов на борьбу с турками. С другой стороны, Британия также предпочитает иметь дело с независимой Аравией, нежели с колонией Османской империи, которая к тому времени еще сильна, представляя собой одну из мировых сверхдержав, если выражаться современным языком. Турецкий султан имеет полномочия халифа - повелителя всех правоверных мусульман, их духовного главы.
Центр мусульманской культуры и богословской мысли переместился в Стамбул (Константинополь), здесь же процветают суфийские ордена, в особенности - орден крутящихся дервишей-мевлеви (по имени основателя великого поэта Мауляны Джелаль-эд-Дина Руми, автора знаменитого сборника двустиший мистического содержания “Месневи”, считающегося божественным внушением (не путать с пророческим откровением!)). Таким образом, создается прекрасная политическая обстановка для того, чтобы столкнуть интересы арабов и турок под предлогом идеологического противостояния формально-буквалистского и эзотерического Ислама, сложившегося на базе тюркской цивилизации и завоевавшего прочные позиции в цивилизованной в научном и экономическом отношении Османской империи.
История ваххабизма и его перспективы. Политическая обстановка разрозненности аравийских племен, обусловившая необходимость возникновения новой идеологии, подробно описана в книге Сент-Джона Филби “История Неджда и призыв шейха Мухаммада бин Абдель Ваххаба (салафийя)” (пер. на арабский язык Омара Ад-Дисрауи, Каир, 1994). Мухаммад бин Абдель Ваххаб родился в аравийской области Неджд в семье ханбалитского богослова, где и получил начальное богословское образование в области Корана, хадисов, тафсира (комментариев к Корану). С юных лет он начинает проповедовать свои радикальные религиозные взгляды, чем вызывает немалое беспокойство семьи и окружения. Об этом, в частности, сообщает аятолла Джафар Ас-Субхани в своей книге “Аль-Ваххабийа фи-ль-Мизан” (“Ваххабизм на весах”), уже цитировавшейся нами, со ссылкой на “Историю Неджда” Аль-Алуси.
В частности, на стр. 21-22 мы читаем о том, что бин Абдель Ваххаб предпринимает путешествие в Басру, где надеется найти приверженцев своим идеям, однако, его с позором оттуда изгоняют, что подтверждает и Филби в своей “Истории Неджда…” (стр. 51 и далее. Заметим при этом, что Филби не относится к числу людей, которых можно упрекнуть в антипатиях к ваххабизму). После фиаско, которое он потерпел в Басре, новоявленный реформатор планирует путешествие в Сирию, однако, не располагая для этого достаточными средствами, возвращается в родной город Уйайна, где правит эмир Усман бин Хамад бин Омар. Первоначально он находит поддержку в лице правителя, Филби в “Истории Неджда…” так описывает этот эпизод (с. 56-57): “Эмир встретил его со всяческими почестями и уважением, и шейх нашел в нем ученика, готового воспринять его взгляды. …И обратился Мухаммад к Усману с такими словами: “Я надеюсь, что Аллах Всевышний возьмет твою руку и предаст в нее Неджд и его кочевые племена, если согласишься ты стать на сторону Аллаха Единого”.
Так было заключено соглашение между религиозным человеком и обладателем светской власти, шейхом и эмиром”. Как видно из этого эпизода, эмир Усман рассматривал ваххабизм как идеологическую основу для обретения светской власти, что лишний раз демонстрирует политическую подоплеку проповеди шейха. Более того, разве смог бы эмир Усман с такой же легкостью отказаться от этих взглядов, с какой он их недавно принял, едва получив предупредительное послание от правителя Аль-Ахсы? (После этого бин Абдель Ваххаб вынужден был покинуть родной город униженным и оскорбленным, заявив правителю: “если бы ты помог мне в моем призыве, то смог бы завоевать Неджд целиком”, см. Ас-Субхани, “Аль-Ваххабийа фи-ль-Мизан”, стр. 22).
После этого неприятного эпизода Мухаммад бин Абдель Ваххаб направляет свои стопы в Дариийю - на то время самый известный город Неджда, которым правит эмир Мухаммад бин Сауд, который и принимает своего тезку как дорогого гостя. Бин Сауд с политической точки зрения оказывается прозорливее эмира Усмана, он видит в новом течении возможность захвата власти надо всей территорией Неджда, а в перспективе - и над сопредельными княжествами. (Сообщает Ас-Субхани, стр. 22-23). Все эти эпизоды явно показывают политический, а не религиозный оттенок ваххабизма. Наконец, египетский богослов Мухаммад Джалал Кешк, фундаменталист, в книге “Ас-Саудийюн ва-ль-Халль аль-Ислами” (Каир, 1984, стр. 95) пишет: “Мухаммад бин Абдель Ваххаб создал движение, а не новый мазхаб или философию. Члены саудовской фамилии поняли эту его суть, именно как движения, и последовали за ним, и примкнули к нему, и таким образом призыв Мухаммада бин Абдель Ваххаба превратился в движение протеста, возрождения и обновления… освободительное движение…
Ваххабитское движение представляет собой идеологическое движение, в котором присутствует вся жесткость мысли, по сути дела, являющая собой полное неприятие сложившейся общественной и политической обстановки…”. Таким образом, слова сторонника (судя по общему тону книги) ваххабитского подхода к роли религии в жизни человека и общества Кешка ярко свидетельствуют о политическом характере ваххабитского течения, носящего черты скорее политической партии, нежели философии. Как видно, личность нового реформатора устраивала арабских националистов, она устраивала британцев (рассчитывавших, очевидно, со временем подчинить себе новую колонию), однако, она никак не устраивала остальных мусульман, в том числе и аравийские племена, менее консервативно относившиеся к толкованию религии.
Ваххабизм перед судом истории (часть 4)
Во имя Аллаха, Всемилостивого, Всемилосердного!
Особенности ваххабизма и его политическая опасность) Итак, показав сугубо политическую сущность ваххабизма, проанализируем его религиозную сторону и рассмотрим его особенности. Первое. Как уже упоминалось, суннитский Ислам подразделяется на четыре догматико-правовые школы (мазхаба). В среде мусульман-суннитов допускается возможность свободной перемены школы (таклида). Бин Абдель Ваххаб выдвинул тезис о необязательности таклида вообще. С течением времени, фактически, это превратилось в догматическое следование исключительно трудам самого шейха, издающимся сегодня в Саудовской Аравии массовым тиражом и служащим настольными книгами тем, кто им следует, едва ли не наравне с Кораном. В особенности пользуется популярностью фундаментальный труд шейха - “Книга Единобожия” (“Китаб-ут-Таухид”) с различными комментариями к ней.
Что касается правового аспекта, то, согласно официальному суннитскому толкованию, четыре имама сумели дать свои заключения – фетвы - буквально по всем возможным положениям фикха – таким образом, ваххабиты, открыто признающие себя суннитами (еще одно их название – «Люди сунны и общины», араб. - «Ахл-ус-сунна ва-ль-джамаа») должны бы признавать, что все их действия неизбежно должны вписаться в трактовку того или иного мазхаба, следовательно, они также совершают таклид, но непреднамеренный. Тем самым, ваххабиты попросту усложняют себе задачу, пытаясь беспорядочно прибегать к положениям того или иного фикха, но не избавляя себя тем самым от таклида – ведь физически каждый из них не способен достичь духовного уровня муджтахида.
Тезис ваххабитов об открытии врат иджтихада в сочетании с невозможностью изобретения нового суннитского мазхаба фактически означает, что их утверждение ничтожности таклида – не более чем демагогия. Второе. Не только в среде мусульман-шиитов, где оно имеет особое значение, но и в среде суннитов признается возможность обращения к святым за заступничеством (см., напр., Муснад имам Ахмад, т. 4, стр. 456, т. 3 стр. 481 и 482). Таковое, бесспорно, нуждается в правильном понимании, чтобы избежать поклонения святым и не прийти к многобожию или не заслонить Самого Творца, но: Бин Абдель Ваххаб считает любое почитание святых проявлением неверия и многобожия (см., напр., его труд “Китаб-ут-Таухид”, раздел о единобожии и свидетельстве “нет божества, кроме Аллаха”, а также комментарий к нему в книге “Фатх-уль-Маджид”, Эр-Рияд, 1413 г.х., стр. 74 и далее). Т.е., Мухаммад бин Абдель Ваххаб прямо противоречит Сунне Пророка, отрицая достоверные предания (хадисы). На вопросе о почитании святых (а не поклонении им, как это любят представлять ваххабиты) следует остановиться несколько подробнее. Современный турецкий исследователь (суннитского толка) Хайдар Баш (Х. Баш, “Макалат. Ислам: секрет становления, Ярославль, 2000”, стр. 69) так описывает механизм обращения к святым (васила): “Например, такие фразы как “солнце освещает землю…”, “вода оживляет растительность…”, “время старит человека…”, “дерево плодоносит…”, ведут ли к неверию (куфр)? Конечно, это не является отрицанием Аллаха (куфр). Ведь описанные в примерах явления протекают по неизменным законам Аллаха (суннатуллах): солнце создано Всевышним для освещения земли, дерево - для того, чтобы приносить плоды. В этих явлениях истинно действующий (фаил-и хакики) - Аллах… Верующий знает, что Аллах - причина причин (мусаббибу’ль - асбаб).
Поскольку это знание всегда находится в форме признания в его сердце, то, вспоминая причины, он вспоминает Аллаха. …Допустим, если один человек попросит что-либо у другого и скажет: “Дай мне это”, то его просьба не является отрицанием Аллаха (куфр). Так принято, что человек не просит это прямо у Аллаха и не обращается к Нему: “О, Создатель! Дай мне это”, а использует причины и знает, что, в конце концов, Дающий - Аллах. Использование причин настолько важно, что будет серьезной ошибкой лишь уповать на Всевышнего (таваккуль), не используя причины (тавассут). В духовной сфере все обстоит точно так же… Эта истина подтверждается аятом: “О, вы, которые уверовали! Бойтесь Аллаха и ищите причину (васила) (приближения) к Нему…” (Сура Маида, 535)… Во время битвы при Бадре Аллах помог Своему Посланнику (с.а.в.) с помощью ангелов… Аллах создает материальные и духовные действия с помощью определенных причин. А сотворил ли Аллах также в таком вопросе, как приближение к Нему (хидайат), духовные и материальные причины (васила)? Без сомнения, хидайат от Аллаха, и в то же время пророки (анбийа), посланники (мурсалуна) и их наследники, друзья Аллаха (аулийа) - причина (васила) для хидайата. В противном случае не было бы необходимости в том, чтобы Аллах посылал на землю пророков…”. И далее (стр. 77-78, 80): “В этом мире Аллах делает пророков и друзей Аллаха причиной (васила) для спасения человечества.
Но и в День Суда, когда люди будут давать окончательный и неизбежный ответ за свои деяния…, пророки и друзья Аллаха также выступят в роли причины (васила) - они будут осуществлять заступничество (шафаат)… Хадисы (изречения Пророка - Т.Ч.) “У каждого пророка была своя просьба у Аллаха. Он обратился с ней к Аллаху и она была принята Им. Однако я определил и отложил свою просьбу для заступничества (шафаат) за моих последователей (умма) в Судный День” (Кутуб-у Ситта Бухари, тж. Муватта и Тирмизи, хадис 5089). “Когда наступит Судный День, я буду осуществлять заступничество (шафаат). В это время я обращусь к Аллаху: “О, Создатель! Введи в рай тех, у кого вера хотя бы с семя горчицы”. Затем снова обращусь: “О, Создатель! Введи в рай и тех, у кого вера меньше, чем семя горчицы”. (Кутуб-у Ситта от Бухари, Муслима, хадис 5091)”. Что мы видим в приведенных цитатах? Только ли то, что почитание святых на самом деле, исходя из соображений логики, не противоречит доктрине Единобожия? Только ли то, что ваххабиты отрицают доктрину, являющуюся неотъемлемой составной частью мусульманского (в том числе, суннитского) вероучения? Да и отрицают ли в действительности, если в той же «Книге Единобожия» признается факт заступничества Пророка в Судный День на основании вышеприведенных хадисов, а сами ваххабиты (как и все мусульмане) в ежедневных пятикратных молитвах молятся за Пророка, прося Всевышнего даровать ему мир и Свое приветствие? Скорее, речь идет не об отрицании, а об урезании доктрины, что, как и в случае с урезанием таклида, является не более чем демагогией.
Сам факт отрицания доктрины еще не говорит об опасности ваххабизма: ведь не представляют же для христианского мира опасности, например, православные, расходящиеся с католиками по вопросам непорочного зачатия девы Марии и непогрешимости папы, а с протестантами - по вопросам иконопочитания и многим другим! Однако, в случае ваххабизма и этот, казалось бы, чисто религиозный вопрос имеет политическую окраску, позволяя иметь благовидный предлог для обвинения других мусульман в отступничестве от единобожия (ширке), тем самым оправдывая насилие в отношении собственных единоверцев, не говоря уже об остальных людях. Далее мы рассмотрим, как именно ваххабиты трактуют понятие джихада (которое на самом деле куда шире, чем “священная война”), и как именно, используя выдвинутый ими тезис о беспрекословном подчинении своим командирам, можно легко воспитывать фанатиков, готовых на все и убежденных, что место в раю для них приготовлено.
Нам неизвестно, руководствовался ли сам шейх ибн Абдель Ваххаб исключительно политическими соображениями при создании своей религиозной доктрины, однако очевидно, что она чрезвычайно органично вписывается в политческий контекст кланово-племенных конфликтов между аравийскими мусульманами XVIII столетия. С такой же очевидностью история свидетельствует, что впоследствии сам шейх использовал свою теорию в политических целях. Сегодняшняя политическая обстановка, сложившаяся в мире, свидетельствует, что нет более удобной идеологии, чем ваххабизм, для воспитания социально опасных элементов: религиозных экстремистов и террористов. Третье. Для образа жизни ваххабита характерны признаки подражания жизненному укладу первых мусульман - сподвижников Пророка (ас-салаф-ус-салих), вплоть до мелких деталей (длина бороды, покрой одежды и т.д.). Отсюда и второе назвиние ваххабитов - салафиты (последователи сподвижников). Отметим, что жизнь ас-салаф-ус-салих протекала в аравийской пустыне седьмого столетия христианской эры. Характерна в этой связи иллюстрация из книги Мухаммада (ибн Абдель Ваххаба) ат-Тамими “Книга Единобожия” с комментариями Абдуррахмана ас-Саади, изданной в Москве в 2000 г. В частности, на стр. 53 там говорится: “Ширк (многобожие, придание Аллаху сотоварищей, высшая форма проявления язычества - Т.Ч.) представляет собой диаметральную противоположность таухиду (единобожию - Т.Ч.) и противоречит поклонению Аллаху. Ширк имеет две разновидности: явный - великий ширк, и скрытый - малый ширк… Малый ширк представляет собой все слова и действия, которые приводят к приобщению к Аллаху кого-нибудь, например возвеличивание творения Аллаха, не достойного уровня поклонения ему, клятва не именем Аллаха, мелкая показуха (курсив мой - Т.Ч.) и т.п. Если ширк идет вразрез с таухидом, то он обязательно влечет за собой попадание в Огонь…”. Характерно, что не только неправильный покрой одежды, но и “мелкая показуха” (!) способны привести человека к тому, чтобы он был причислен к язычникам и ваххабиты объявили ему газават.
Усматривая проявления язычества во всех традициях и обычаях, а также духовных практиках мусульман, не согласующихся с его собственными радикальными взглядами, Мухаммад бин Абдель Ваххаб относился к таким мусульманам как к язычникам и отступникам, что развязывало ему руки в ведении захватнических войн и грабительских походов против своих же единоверцев. Особенно яростно ваххабиты преследуют шиитов и суфиев, усматривая в их почитании святых признаки многобожия. Интересна дальнейшая история ваххабизма, приведшая в конечном итоге клан саудидов на вершину светского могущества. Вот как об этом сообщает Ас-Субхани (стр. 24): “Одним из главных признаков еретического характера воззрений бин Абдель Ваххаба является то, как он обращался с мусульманами, не подчинившимися его взглядам и измышлениям: он поступал с ними как с неверными, с которыми подобает вести войну, захватывая их имущество в качестве трофеев. Короче говоря, Мухаммад бин Абдель Ваххаб призывал к единобожию, однако, извращенному единобожию, изобретенному им самим, а не тому, к которому призывает Священный Коран, и кто подчинялся его “единобожию”, то спасал свою жизнь и имущество, а кто отказывался, то считался неверным, с которым следует воевать, имущество его захватывалось, а кровь проливалась.
На этом основании ваххабиты раздували пожар войны в Неджде и за его пределами, как, например, в Йемене, Хиджазе, отдельных районах Сирии и Ирака, разграбляя захваченные города по своему произволу, и если могли присоединить эти земли к своим, то поступали так, в противном же случае ограничивались угоном скота”. Далее Ас-Субхани со ссылкой на “Историю Саудовской Аравии” (т.1 с. 51) сообщает, что после того, как жители Аль-Ахсы отказались последовать за его призывом, три сотни человек из их числа были тотчас убиты, а их имущество поделено между захватчиками. (Не было ли это одновременно и актом мести народу за предупредительное послание их правителя эмиру Усману, послужившее поводом к изгнанию бин Абдель Ваххаба из родного города?). Еще один пример того, что ваххабизм нацелен против самих же мусульман не меньше, чем против иноверцев, приводит его горячий сторонник М.Д. Кешк в уже цитировавшейся нами книге “Ас-Саудийун ва-ль-Халль Аль-Ислами” (стр. 93): “Налеты (ваххабитов - Т.Ч.) на Басру и Карбалу (священный город мусульман-шиитов, место захоронения мученика-имама Хусейна, к которому осуществляется массовое паломничество - Т.Ч.), не были направлены исключительно против шиитов (курсив мой - Т.Ч.), несмотря на то, что в результате их шиитам и был нанесен значительный урон, ваххабиты уничтожили не только могилы людей дома пророка (“Ахли-ль-Бейт”) (курсив мой - Т.Ч.), но также среди наиболее знаменитых могил, уничтоженных в ходе двух военных походов, были и могилы Талхи и Зубайра, которые (да будет доволен ими Аллах!) у шиитов отнюдь не в почете”.
Если мы вернемся к началу статьи и вспомним, как Пророк Ислама обращался с язычниками (не говоря уже об иудеях и христианах), даже с теми из них, на чьей совести были тяжкие преступления перед Исламом, то целесообразно задаться вопросом об обоснованности заявлений ваххабитов о том, что они охраняют чистоту первоначального Ислама Пророка и его сподвижников. Поможет ли им оправдаться точное следование праведным сподвижникам в этикете приема пищи и покрое одежды при том, что они входят в прямое противоречие как с сунной, так и с самим Кораном? Вопрос риторический. Уже рассмотренных нами фактов достаточно для того, чтобы сделать вывод о том, что ваххабизм ничего общего с исламом не имеет, однако, список примеров на этом не исчерпывается, и интересующиеся этим вопросом могут обратиться за более детальным разъяснением к авторитетным мусульманским источникам. На сегодняшний день Королевство Саудовская Аравия, возникшее на политической карте во многом благодаря политическому ваххабитскому движению, является единственным в мире государством, в котором ваххабизм - официальная идеология. Однако, ячейки ваххабитов разбросаны по всему исламскому миру и за его пределами. В частности, ваххабитская литература издается и в Москве, издательским домом “Бадр”.
Подобная литература не дает нам повода успокоить себя тем, что со времени трагических событий в Басре и Карбале минуло более двух столетий, и что современный ваххабизм вполне мог приобрести более цивилизованную окраску, получив статус официальной доктрины целого государства. По счастью, в исламском мире, насчитывающем сегодня более миллиарда человек, к ваххабитам себя относит ничтожный процент, однако, внешняя простота культа и незамысловатость лозунгов вполне могут увлечь за собой значительные массы активного населения (в частности, молодежи) из экономически отсталых регионов. При наличии должной финансовой подпитки ваххабизм представляет собой отличную идеологическую базу для воспитания фанатично настроенных элементов, беспрекословно подчиняющихся своим командирам. Для примера возьмем классический труд Мухаммада (ибн Абдель Ваххаба) ибн Сулеймана ат-Тамими (как звучит его полное имя) “Книга Единобожия” с комментариями Абдуррахмана ас-Саади, изданный домом “Бадр” в Москве в 2000 году (ISBN 5-8289-0022-6). В разделе “Вероубеждения шейха Мухаммада ат-Тамими” на стр. 14 цитируются слова самого шейха (который и есть Мухаммад бин Абдель Ваххаб, хотя это его отчество почему-то стыдливо опускается издателями и во всей книге упоминается лишь в предисловии): “Я… считаю, что Джихад должен продолжаться во время каждого правителя, хорош он или плох (курсив мой - Т.Ч.)…
Я считаю обязательным подчиняться мусульманским правителям, если они не приказывают не подчиняться Аллаху, независимо от того, справедливы они или нет (курсив мой - Т.Ч.)”. И далее - комментарий издателей (стр. 15): “Для каждого мусульманина обязательно иметь подобные вероубеждения, а кто не принимает эти достоверные и здоровые воззрения (курсив мой - Т.Ч.), тот не относится к приверженцам Сунны и их общине, и мы боимся, что он находится в заблуждении и отклонился от прямого пути истинной религии Аллаха”. Уместно вспомнить в этой связи Коран, самый авторитетный мусульманский источник, слова Самого Всевышнего Аллаха: “Нет принуждения в религии (дин)” (Коран, 2:256) Выводы о соответствии ваххабизма Исламу и Корану читатель может сдлать самостоятельно. Рассмотрим еще один показательный источник, изданный все тем же домом “Бадр”. Я имею в виду брошюру М. Аль-Хатыба (ранее нашумевшую в исламском мире, а теперь добрашуюся и до России) “Ислам - призыв истины и добра” (М., 1998, ISBN 5-8289-0003-X, тир. 10 000 экз.). Уже в самом начале (стр.4) автор горько сожалеет о том, что “потух пламень джихада… после того, как были переведены греческие книги по философии” (!).
Теперь понятно, почему ваххабизм набирает своих наиболее фанатичных приверженцев из числа невежественного, социально незащищенного населения, которому недоступно широкое образование и у которого нет возможности сравнить и отделить пшеницу от плевела. (Как будто автор забыл, что первым повелением Ислама было “Читай!”, а не, например, “Стреляй!”). Относительно этимологии самого слова джихад - в переводе оно отнюдь не означает “священная война” (как следует из контекста брошюры). Автору, арабу по национальности, следовало бы иметь в виду происхождение слова от глагола “Джахада”, т.е. - “Прилагать максимум усилий к чему-либо, проявлять усердие”. Исламская традиция различает три вида джихада - “Величайший” (или борьба с собственным эго), “Великий”, или борьба на идеологическом фронте, убеждение врагов Ислама в их неправоте, проповедь правого дела, и, наконец, “Малый”, или оборонительная вооруженная борьба в случае необходимости защиты мусульманской веры от притеснений. (См. Рухолла Мусави Хомейни, “Джихад-е Акбар йа Мобарезе ба нафс” - “Величайший джихад, или борьба с собственным эго”). Или еще один опус: “Где эти современные сочинения, которые должны быть у молодежи в руках во всех Исламских странах, чтобы просвещать их о всех победах Ислама в мире.
Вместо этого мы имеем работу неграмотного безбожника Ибн Матхара “Минхадж ал-карама”, в которой он осыпает бранью сподвижников и их последователей, порочит их деяния и достоинство, испытывая стыд за их войны с огнепоклонниками, римлянами, турками” (стр. 15). (Снова можно процитировать Коран: 2:256, 3:199, 2:62 и т.д.). Приводить такие цитаты можно бесконечно, однако, и на рассмотренных примерах читатель может убедиться в явных противоречиях между подлинно духовным Исламом Пророка и идеологией тех политиков, которые используют исламские лозунги в собственных интересах. На сегодняшний день община ваххабитов - это преимущественно кучка полуголодных и полуграмотных людей, увлеченных соблазном “очищения религии” и ее упрощения. Однако, не следует забывать и о том, что уровень неграмотности в мусульманском мире чрезвычайно высок. Если говорить о буквальной, литературной неграмотности, то этот показатель составит не меньше 60% взрослого населения таких регионов, как Северная Африка (в частности, Алжир и Египет), Афганистан или Пакистан. Характерно, что именно эти точки на карте отмечены вспышками религиозного экстремизма проваххабитского толка.
Если же добавить показатель политической безграмотности населения (к сожалению, такой общий показатель отсутствует, но статистические исследования политической активности населения в различных регионах, тем не менее, ведутся), то список могут пополнить и северокавказские регионы РФ, и центральноазиатские государства СНГ. В частности, известны случаи, когда определенные перегибы в антиваххабитской кампании в Узбекистане вызывали у населения обратную реакцию. Все перечисленные выше регионы представляют собой огромный потенциал для пополнения рядов тех, кто завтра будет готов к физической расправе над любым инакомыслием, в том числе и над самим Исламом в его ортодоксальной форме, способствуя как ослаблению мусульман в собственной среде, так и созданию ложного имиджа Ислама как агрессивной религии на международной арене. Бдительность со стороны как мусульман, так и представителей всех других религий (к терпимости и развитию дружеских отношений с которыми Ислам призывает) должна послужить залогом того, чтобы в двадцать первом столетии человеческое общество стало обществом без религиозного насилия.
Использованная литература:
1. Священный Коран (Аль-Куран Аль-Карим), Медина, 1999
2. Хайдар Баш. Макалат. Ислам: секрет становления. Ярославль, 2000
3. Мухаммад ибн Сулейман ат-Тамими. Книга единобожия с комментариями Абдуррахмана ас-Саади. М., “Бадр”, 2000
4. М. Аль-Хатыб, “Ислам - призыв истины и добра”, М., “Бадр”, 1998
5. Шейх Абдуррахман бин Хасан Аль Шейх, Фатх-уль-Маджид, Шарх китаби-т-таухид, Эр-Рияд, 1413 г.х.
6. Сент-Джон Филби, Тарих Наджд ва дауату-ш-шайхи Мухаммад ибн Абдель Ваххаб (Ас-Салафийа), араб. перевод Омара ад-Дисрауи, Каир, 1994
7. Аятолла Джафар Ас-Субхани, Аль-Ваххабийа фи-ль-Мизан, Тегеран, 1996
8. Мухаммад Джалал Кешк, Ас-Саудийун ва-ль-Халль аль-Ислами (масдар аш-шариийа ли-н-низам ас-Сауди), 4-е изд., Каир, 1984
9. Тахзиру-ль-муминин мин фитани-ль-муфтарин, Франция, б.г.
10. Имам Аятолла Рухолла Мусави Хомейни, Джихад-е Акбар йа мобарезе ба Нафс, Тегеран, б.г.
Т.Г. Черниенко