Ал-Хасанайн - Исламский культурно-просветительский портал

Жизнь четырнадцати непорочных

^{Pусский 0000-00-00 00:00:00}

Имам Бакир (ДБМ) Имам Бакир (ДБМ)

Имам Бакир (да будет мир с ним!)
Излучая божественный свет и величие, появилось на свет дитя из семейства Пророка, потомок великого Мухаммада (да благословит Аллах его и его семейство!). Сей благословенный младенец был непорочен, подобно другим имамам из пророческой семьи и рождением своим наполнил сердца радостью и счастьем. То был пятый имам – Мухаммад Бакир (да будет мир с ним!), сын четвертого имама. Его родословная по двум линиям, отца и матери, восходит к Пророку, имаму Али и Фатиме (да будет мир с ними!). Его отец – имам Зейн аль Абидин, сын имама Хусейна, а мать – богобоязненная женщина, которую звали Ум Абдулла[361], дочь имама Хасана. Абу Джа’фар Бакир аль Улум родился в пятницу, первого числа месяца раджаб, в 57 году лунной хиджры, в городе Медина[362]. Его имя Мухаммад, конья – Абу Джа’фар (отец Джа’фара), а эпитет – Бакир аль Улум, то есть – вскрывающий сущность знаний. Величие, благонравие, праведность имама были у всех на устах. Каждый раз, когда речь заходила о Хашимитах, Алавидах и Фатимидах, лишь имама Бакира считали наследником всей той святости, мужества и величия, которыми те обладали. Он был наделен достоинствами, присущими лишь праведным, святым и милосердным людям. Ниже обратим ваше внимание на эпизод из жизни имама, указывающий на его честь и величие:
Однажды Пророк сказал одному из своих благочестивых сподвижников, которого звали Джабир ибн Абдулла следующее: «Эй, Джабир! У тебя будет долгая жизнь, и ты увидишь моего сына[363] Мухаммада ибн Али ибн Хусейна ибн Али ибн Аби Талиба. Его имя в Торе упомянуто как «Бакир». Передай ему моё приветствие». Вскоре Пророк скончался. Джабир прожил долгую жизнь, в один из дней он пришёл к имаму Зейн аль Абидину и увидел там маленького Мухаммада (имам Бакира).
- Подойди ко мне, - попросил Джабир Мухаммада. Его светлость подошёл к нему.
- А теперь иди обратно, - сказал он.
Мухаммад вернулся назад. Джабир внимательно осмотрел его телосложение, походку и произнёс: «Клянусь Господом Каабы, он подобен отражению Пророка в зеркале! Кто этот мальчик?» - обратился затем он к имаму Зейн аль Абидину.
- Он – имам после меня, мой сын Мухаммад Бакир, - ответил его светлость.
Джабир, поднявшись, поцеловал мальчика и сказал:
- Пусть душа моя будет жертвой ради тебя, о, сын Посланника Аллаха! Прими от меня приветствие своего отца – Пророка. Он попросил меня передать тебе его приветствие.
Глаза имама Бакира наполнились слезами.
- Приветствие и благословение отцу моему – Пророку, доколе держатся земля и небо! Благословение тебе Джабир за то, что передал его приветствие![364] – с благоговением изрек его светлость.

Знания имама
Знания имама Бакира, подобно знаниям других непорочных имамов, брало начало из источника небесного откровения. Имамов никто не обучал знаниям, и не учились они в школе человечества. Джабир ибн Абдулла приходил к имаму Бакиру и обучался у него. Он постоянно говорил ему:
- О вскрывающий знания! Свидетельствую, что ты уже в малолетстве владеешь знаниями, данными тебе Богом[365]. Абдулла ибн Ама всегда говорил: «Я никогда не видел ученых перед кем-либо настолько жалкими, как перед имамом Бакиром». А Хакам ибн Утайбе, имеющий в глазах народа большой авторитет в науке, в присутствии имама был подобен ребёнку перед учителем[366]. Божественная личность имама и его величие в области науки настолько были охватывающими, что Джабир ибн Язид Джу’фи, когда передавал хадисы от его светлости, начинал следующим образом: «Наместник наместников и наследник пророческих знаний Мухаммад ибн Али ибн аль Хусейн сказал мне…»[367] Некий мужчина спросил что-то у Абдуллы Умара. Растерявшийся Абдулла, не смог ответить и указал на имама Бакира, сказав тому человеку: «Спроси у этого мальчика и не забудь осведомить меня об его ответе». Мужчина услышал убедительный и исчерпывающий ответ на свой вопрос, а затем изложил его Абдулле Умару.
- Они – семейство, владеющее божественными знаниями! - восторженно сказал Абдулла[368].
Абу Басир рассказывает: «Мы с имамом Бакиром вошли в мечеть Медины. Имам сказал мне: «Спроси у людей, видят ли они меня?» Кого бы я ни спросил, видят ли они Абу Джа’фара, слышал отрицательный ответ, тогда как имам стоял рядом со мной. В это время в мечеть вошел Абу Харун из истинных друзей имама, который был слеп. Имам сказал мне: «Теперь спроси у него!»
- Видишь ли ты Абу Джа’фара? – спросил я у Абу Харуна.
- Разве он не стоит рядом с тобой?! – без промедления последовал ответ.
- Как ты понял? – в изумлении спросил я.
- Как мне не знать, когда он излучает собой свет божественный! – воскликнул Абу Харун»[369].
А также Абу Басир рассказывает следующее: «Как-то раз имам Бакир спросил у некого африканца о состоянии здоровья одного из своих последователей по имени Рашид. Африканец ответил: «Он чувствовал себя хорошо и передал вам приветствие!»
- Да помилует его Бог! – с мольбой произнёс имам.
- Разве он умер? – спросил африканец, повергнутый в изумление.
- Да, - ответил имам.
- Когда он ушёл из жизни?
- Спустя два дня после твоего отъезда.
- Клянусь Господом, он не был болен…, - в недоумении произнёс африканец.
- Разве каждый умирает вследствие болезни?! – сказал имам.
В это время Абу Басир спросил имама про скончавшегося. Имам в ответ сказал: «Он был одним из наших друзей и последователей. Вы полагаете, что рядом с вами нет всевидящих глаз и всеслышащих ушей? Увы! Ваше мнение неверно! Клянусь Богом! Ни одно из ваших деяний не скрыто от нас. Так считайте же нас, присутствующими рядом с собой и приучайте себя к благодеяниям, будьте в числе добродетельных, дабы познавали вас по этим качествам. Я наставляю своих детей и последователей соблюдать эти вещи»[370]. Один из передатчиков хадисов говорит, что он, обучая в Куфе некую женщину чтению Корана, однажды, пошутил с ней. После занятий он поспешил на встречу к имаму Бакиру. Имам обратился к нему со словами: «Бог равнодушен и не обращает внимания на человека, который даже скрытно совершает грехи. Что ты сказал той женщине?» От стыда я закрыл лицо и покаялся. «Не повторяй!» - повелел мне имам».

Нравственные качества имама
Некий сириец, проживая в Медине, часто посещал дом имама и говорил его светлости: «Во всём мире, я не испытываю к кому-либо столько злобы, сколько к тебе. Ни с кем я не враждую настолько, насколько с тобой и твоим семейством. Я убеждён в том, что повиновение Аллаху, Его Посланнику и Повелителю правоверных заключается во вражде с тобой. Если я прихожу к тебе домой, то лишь потому, что ты красноречив, прекрасно разбираешься в литературе и приятен в речи!» Несмотря на это имам проявлял по отношению к нему сдержанность и разговаривал с ним снисходительно. Прошло немного времени, как сириец заболел и подумал, что его смертный час близок. Отчаяние охватило его, и он завещал, чтобы после его смерти молитву, совершаемую по усопшему, прочёл Абу Джа’фар. Настала полночь. Его родственники подумали, что он скончался. На рассвете его уполномоченный пришёл в мечеть и увидел имама Бакира, который, прочитав утренний намаз, совершал та’киб[371]. Имам каждый раз после намаза делал это. Подойдя к нему, тот человек сказал: «Сириец скончался и пожелал, чтобы вы совершили по нему молитву». Имам ответил: «Он не умер. Не спешите до моего прихода». Затем его светлость поднялся с места, обновил омовение, совершил два раката намаза, возвёл руки к небу и обратился к Богу с мольбой. После чего совершил земной поклон и оставался в таком положении до восхода солнца. Затем имам пошёл в дом сирийца, сев у его изголовья, окликнул его. Сириец отозвался. Имам помог ему сесть и опереться спиной о стену, попросил напиток, напоил его и велел его родственникам давать ему холодную пищу, а сам ушел. Прошло немного времени, как сириец выздоровел. Придя к имаму, он сказал: «Свидетельствую, что ты знамение Господа для всего человечества»[372]. Мухаммад ибн Мункадир, один из суфиев того времени, рассказывает: «В знойный день я вышел из Медины и по дороге встретил Абу Джа’фара ибн Али ибн Хусейна в сопровождении двух друзей. Он возвращался с осмотра своего поля. Изумлённый, я сказал про себя: «Мужчина из курейшитской знати в такое время вышел ради мирского! Я должен наставить его на верный путь!» Подойдя поближе, я поздоровался с ним. Имам, с головы и лица, которого градом лил пот, быстро ответил на моё приветствие.
- Да сохранит Бог твоё здоровье! – сказал я имаму. - Разве такой человек как вы должен выходить в такое время и в таком состоянии, чтобы добыть мирские блага! А если смерть застанет вас в таком состоянии, что вы будете делать?
- Клянусь Богом! Если смерть застанет меня, то я явлюсь в состоянии повиновения Господу, ибо, трудясь, я не буду нуждаться в тебе и других. Я боюсь смерти, в то время, когда увлечён совершением греха, - последовал ответ имама.
- Да ниспошлёт Господь тебе Свои милости! Я полагал, что наставлю тебя, однако ты наставил и осведомил меня! – произнес я[373].

Имам и Омейяды
Нет разницы в руководстве имама, будь он в стороне от правления или на общественной арене, ибо его руководство, подобно пророческой миссии является божественным назначением, и не дано право людям по своему желанию избирать имама. Те, которые незаслуженно восседали на месте имамов, постоянно завидовали их высокому положению и любыми средствами посягали на халифат, который был предназначен для имамов Всевышним. Эти люди ради осуществления своих целей не испытывали робости не перед какими преступлениями. Некоторые годы руководства имама Бакира совпали с правлением жестокого омейядского халифа Хишама ибн Абд аль Малика. Хишам и другие Омейяды прекрасно знали, что, хотя путём преступлений и угнетения захватили бразды правления в свои руки, однако никогда не смогут отнять власть семейства Пророка над людскими сердцами. Духовное величие имамов было настолько захватывающе, что подчас враги и насильники робели и смиренно представали пред ними.
Подтверждением этому будет нижеприведённый эпизод из жизни имама:
Хишам решил совершить хадж и поехал в Мекку. В том же году, в числе паломников были имам Бакир и имам Садык. В один из дней имам Садык, произнося проповедь среди большого количества паломников, сказал следующее: «Хвала Аллаху, который воистину ниспослал Мухаммада (да благословит Аллах его и его семейство!) и по воле Всевышнего мы почитаемы Его Пророком, ибо мы избраны Господом среди его созданий и являемся Его наместниками на земле. Счастлив тот, кто следует за нами и несчастен тот, кто враждует с нами!» Позже имам Садык рассказывал: «Мои речи донесли до Хишама. Однако он не стал досаждать нам до тех пор, пока не вернулся в Дамаск, а мы в Медину. Затем Хишам приказал уполномоченному представителю Медины, чтобы тот отослал нас в Дамаск. Мы въехали в Дамаск, но Хишам три дня не принимал нас. На четвёртый день, когда мы вошли к нему, Хишам, восседая на троне, с увлечением наблюдал за стрельбой из лука. Он окликнул моего отца по имени и сказал:
- Потягайся в стрельбе из лука со знатными людьми своего племени.
- Извини меня, я уже постарел и стрельба ни по мне! – сказал ему отец.
Хишам настаивал на своём и приказал старику из семейства Омейядов дать свой лук моему отцу. Отец, взяв лук, натянул тетиву и спустил стрелу в цель. Первая стрела попала в самый центр мишени. Он взял вторую стрелу, натянул тетиву и спустил. Эта стрела вонзилась в первую, расщепив её на двое. Третья стрела, точно таким же образом, как и предыдущая, поразила вторую стрелу. Четвёртая поразила третью…… и девятая восьмую. От восхищения послышались восклицания присутствующих. Хишам помимо своей воли тоже вскричал: «Прекрасно Абу Джа’фар! Ты мастер по стрельбе среди арабов и прочих. И ты утверждаешь, что для тебя прошла пора стрельбы?!»
И именно в этот момент Хишам замыслил убить моего отца. Он сидел, опустив голову, и думал, а мы стояли напротив него. Такое стояние продлилось долго, что рассердило моего отца. А когда он сердился, то устремлял взор к небу и гнев отражался на его лице. Заметив это, Хишам подозвал нас к себе. Он поднялся с места, приобняв отца, посадил на трон с правой стороны от себя, меня же посадил рядом с отцом с правой стороны, и начал разговор с отцом:
- Курайшиты гордятся тем, что имеют такого как ты среди арабов и не арабов. Молодец! У кого ты научился так стрелять и за какой срок?
- Ты же знаешь, что жители Медины занимаются стрельбой. Так же и я в молодости некоторое время занимался этим. Потом я оставил это дело до тех пор, пока ты не попросил, – ответил отец.
- С тех пор, как я познал себя и до дня сего я не видел подобного искусного стрелка и полагаю, что на всей земле нет такого мастера по стрельбе, как ты! Твой сын Джа’фар стреляет так же, как и ты?
- Мы наследуем полностью все те самые совершенства, которые Господь ниспослал Своему Посланнику. Всевышний говорит: «Сегодня Я завершил для вас Мою милость и удовлетворился для вас Исламом как религией»[374]. Земля никогда не будет пустой от тех людей, которые владеют этими совершенствами. Услышав эти слова, лицо Хишама побагровело от ярости, а глаза налились кровью. Опустив голову, он посидел так немного, затем, спросил:
- Разве мы и вы не являемся потомками Абду Манафа и не едины в родственных отношениях? - Да, однако, Господь одарил нас особенностями, которыми не одарил других, – ответил имам.
- Разве Бог не послал Своего Пророка из семейства Абду Манафа всем людям, будь они чернокожие, краснокожие или белые? Каким образом вы унаследовали эти знания, тогда как после Пророка Ислама не будет послан другой посланник. К тому же и вы не пророки? – спрашивал Хишам.
- Всевышний в Коране повелевает своему Посланнику следующее: «Не повторяй его, чтобы ускорить»[375]. Как гласит коранический аят, язык Пророка был подвластен ему, и нам были переданы Пророком те свойства, что не были даны другим. По этой причине он рассказал своему брату Али тайны, о которых никогда не поведал никому. Об этом Господь повествует: «… и чтобы внять этому могло ухо внимающее»[376]. Посланник Аллаха (да благословит Аллах его и его семейство!) сказал Али (да будет мир с ним!): «Я воззвал к Господу, дабы с соизволения Его этим внемлющим был ты!» А так же в Куфе Али ибн Аби Талиб сказал: «Посланник Аллаха отворил предо мной тысячи врат знаний, в каждой из них отворяется ещё тысячи!!!» Подобно тому, как Господь одарил Своего Посланника совершенством, в свою очередь, Пророк избрал Али и научил его тому, чему не учил никого. Знание наше исходит из столь обильного источника, и именно мы унаследовали его.
- Али утверждал, что знает сокровенное бытия, тогда как Господь не раскрыл это никому! - сказал Хишам.
- Господь ниспослал Посланнику Своему Книгу, в которой изложено всё, былое и грядущее до Дня Воскрешения, и именно поэтому в той самой Книге сказано: «… и ниспослали Мы тебе Книгу для разъяснения всего…»[377], а в другом месте говорится: «… и всякую вещь мы сочли в ясном оригинале»[378], а так же: «… Мы не упустили в этой Книге ничего», - сказал отец и добавил: – Господь повелевал Своему Посланнику научить Али всем тайнам Корана. Посланник изволил сказать народу: «Али мудрее всех вас в суждении!»
Хишам умолк. А имам удалился из его дворца[379].

Имам доказывает правоту противникам
Абдулла ибн Нафи’, который являлся одним из врагов имама Али, всегда говорил:
- Если найдётся на земле человек, который сумеет убедить меня в правоте Али по поводу битвы против хариджитов в Нахраване[380], я примкну к нему, будь он на востоке или на западе.
- Ты полагаешь, что и потомки Али не смогут тебе доказать его правоту?! – сказали Абдулле.
- Разве среди них есть ученый? – удивлённо спросил он.
- Это и есть доказательство твоего невежества! Разве допустимо, чтобы среди потомков Али не было ученых?! – последовал ответ.
- В настоящее время кто этот ученый? – спросил Абдулла.
В качестве этого учёного ему порекомендовали имама Бакира. После чего Абдулла в сопровождении своих друзей отправился в Медину и попросил имама встретится с ним. Абу Джа’фар повелел одному из своих слуг помочь гостю спешиться и передать ему, чтобы завтра тот пожаловал к имаму. К утру, Абдулла со своими друзьями пришел на собрание в дом имама. Его светлость пригласил детей и родных, мухаджиров и ансаров. Когда все собрались, имам, лик которого был словно чарующая и прекрасная луна, облачённый в одежду красного цвета, изволил сказать: «Хвала Аллаху, Господу, над которым не властны ни дремота, ни сон. Всё сущее на земле и на небе – Его творения! Я свидетельствую, что нет иного божества кроме Аллаха и что Мухаммад – Его избранный раб и Пророк! Хвала Господу, который приблизил нас к пророчеству и божественное руководство (имамат) предназначено нам! О, дети мухаджиров и ансар! Каждый из вас помнит превосходство Али ибн Аби Талиба. Расскажите о них. Каждый из них рассказал о превосходстве Али и, когда речь дошла до хадиса «Хейбар», они сказали: «Пророк во время битвы с иудеями объявил: «Завтра я вручу знамя тому, который любит Господа и Его Посланника, а Господь и Посланник Аллаха тоже любят его! Он человек воинственный, который никогда не убежит с поля битвы и завтра он не вернётся с боя до тех пор, пока Господь его руками не завоюет крепость иудеев». На следующий день Пророк вручил знамя Повелителю правоверных, и его светлость в яростном бою сразил иудеев и завоевал их неприступную крепость».
Имам Бакир обратился к Абдулле ибн Нафи’ со следующим вопросом:
- Что ты скажешь на счёт этого хадиса?
- Этот хадис достоверный, однако, спустя некоторое время Али стал кафиром и по несправедливости убил хариджитов!
- Как ты думаешь, был ли осведомлён Господь, который любил Али, что он убьёт хариджитов? Коли скажешь, что не был осведомлён, то богохульствуешь.
- Господь знал об этом, – ответил Абдулла.
- Так Господь любил его за то, что Али был покорным Ему, или за непокорность и грешность? – вопросил имам.
Абдулла в ответ сказал:
- Господь любил его за покорность.
(То есть, если Господь знал, что в будущем Али станет грешником, никогда бы его не любил. Исходя из этого, становится ясно, что хариджиты были уничтожены, лишь подчиняясь воле Господа). - Поднимись! Ты осуждён и нет у тебя оправданий! – сказал имам.
Абдулла поднялся с места и произнёс следующий аят из Корана: «… пока не станет различаться пред вами белая нитка и чёрная нитка на заре…»[381] - намекая на то, что истина появилась подобно рассвету, и сказал: - Господь лучше знает, на какое семейство возложить свою миссию![382] [383] Чеканка исламской монеты по велению имама[384] В первом столетии лунной хиджры производство бумаги было монополией византийцев. Христиане Египта изготавливали бумагу по такому же методу и соответственно христианству ставили на этой бумаге символ – отец, сын, святой дух. Абд аль Малик из династии Омейадов, был очень хитёр. Увидев такую бумагу, он внимательно осмотрел марку и приказал перевести её на арабский язык. Узнав смысл написанного, Абд аль Малик сильно рассердился и сказал: «Разве допустимо производить продукцию с подобными знаками в исламской стране». После этого он немедленно написал правителю Египта, чтобы отныне бумага маркировалась лозунгом единобожия, а так же приказал правителям других исламских областей уничтожить все бумаги с христианской символикой многобожия и отныне использовать только новую бумагу. Новая бумага с лозунгом единобожия всё более распространялась и, наконец, дошла до городов Византии. Цезаря известили о происходящем, и он написал Абд аль Малику письмо следующего содержания: «Бумага всё время производилась с византийским знаком, и если запрет твой на её производство справедлив, то предшествующие тебе халифы совершали ошибку. Если же они были на правильном пути, то ошибаешься ты[385]. Вместе с письмом я посылаю тебе подарок, достойный тебя и желаю, чтобы ты оставил производство бумаги с прежними знаками. Твой положительный ответ будет благодарностью для нас». Абд аль Малик не принял подарок Цезаря и сказал его гонцу, что на это послание не будет ответа. В следующий раз Цезарь послал Абд аль Малику подарков в два раза больше прежних и написал ему следующее: «Полагаю, что в прошлый раз ты счёл мой подарок недостойным тебя и поэтому не принял его. Ныне я послал тебе в два раза больше прежнего и желаю, чтобы ты принял этот дар и осуществил мою просьбу». Абд аль Малик вновь не принял подношения и не ответил на письмо. После этого, Цезарь послал письмо следующего содержания: «Два раза ты отказался от моих подарков и не выполнил мою просьбу, в третий раз я посылаю тебе даров в два раза больше прежних. Заклинаю тебя Христом! Если ты не оставишь бумагу с прежними знаками, то я велю чеканить золотые монеты с оскорбительными словами в адрес Пророка Ислама. Ты прекрасно осведомлён, что чеканка монет присуща нам – византийцам. Когда ты увидишь монеты с оскорбительными словами в адрес вашего Пророка, то твоё чело покроет холодный пот стыда. Так лучше тебе принять эти подарки и исполнить наше желание, дабы сохранить наши прежние дружеские отношения». Абд аль Малик оказался в безвыходном положении.
- Полагаю, что я самое осрамившееся дитя, когда-либо родившееся в Исламе. Ибо я стал причиной того, что оскорбили Посланника Аллаха, - сокрушенно промолвил он.
После этого Абд аль Малик собрал мусульман и стал советоваться с ними. Однако никто не смог подсказать ему выход из этого сложившегося положения. Один из присутствующих сказал:
- Ты сам прекрасно знаешь, как выйти из этого положения, но специально упускаешь эту возможность.
Абд аль Малик в ярости воскликнул:
- Горе тебе! Что же это за выход?
- Тебе следует спросить совета у имама Бакира, прямого потомка Пророка Ислама! – последовал ответ.
Абд аль Малик подтвердил его слова и написал правителю Медины, чтобы тот с почтением отослал имама Бакира в Сирию, а гонца Цезаря удержал до прибытия его светлости. Вскоре имам прибыл в Сирию и Абд аль Малик рассказал ему обо всём. Выслушав его, имам сказал: - То, о чём угрожает Цезарь на счёт Пророка, не осуществится, Господь сделает невозможным это дело для него, а путь разрешения этой проблемы весьма лёгок. Сей же час, вели собраться ремесленникам для того, чтобы они приступили к чеканке монет. Вели им на одной стороне монеты чеканить суру «Ихлас», а на другой – имя Пророка. Таким образом, мы не будем нуждаться в византийских монетах. Помимо этого имам дал нужные пояснения на счёт веса монет, что 10 дирхемовая монета всех трёх видов должна весить 7мискалов[386], а так же велел напечатать название города и год, в котором была отчеканена монета. Абд аль Малик, выполнив все повеления имама, отдал приказ в письменном виде и послал его по всем исламским городам. Так же он упомянул в своём приказе, что отныне торговля должна осуществляться новыми монетами, а всякий, имевший прежние монеты должен сдать их и взамен получить исламские. После чего, он осведомил гонца Цезаря обо всём и отправил назад. - Я хотел разгневать Абд аль Малика, однако, теперь это дело бесполезное, поскольку в исламских городах больше не ведут торговлю византийскими монетами, - отчаянно произнес Цезарь[387].

Примечание: Выше мы ознакомились с историей о чеканке исламских монет во времена имам Бакира. И о том, что эти монеты были сделаны так, как он счёл приемлемым, и получили распространение. В некоторых книгах приводится, что основателем чеканки монет был имам Али и эти монеты были впервые отчеканены в Басре по его приказу. Однако этот факт не противоречит вышесказанному, поскольку имеется в виду, что чеканка монет началась во времена имама Али, а дополнение и распространение их осуществились во времена имама Бакира. Для большего ознакомления обратитесь к книге «Гаят аль Та’дил», стр. 16, автор покойный Сирдар Кабили.

Соратники имама Бакира
В школе имама Абу Джа’фара Бакира аль Улум – благословение ангелов ему! – воспитывались лучшие учащиеся, служившие примером для других. Ниже мы приводим имена некоторых из них: Абан ибн Таглиб – человек, удостоившийся чести жить при трёх имамах – имаме Зейне аль Абидине, имаме Мухаммаде Бакире и имаме Джа’фаре Садыке (да будет мир с ними!). В свою эпоху он был известной личностью, знатоком толкования Корана, хадисов, фикха, чтения Корана и лексикологии. Знание Абана было столь охватывающее, что имам Бакир велел ему следующее:
- Пребывай в мечети Медины и разъясняй людям заповеди, я хочу, чтобы они видели среди последователей Пророка и его непорочного рода подобного тебе. Каждый раз, с прибытием Абана в Медину, ученые прерывали свои занятия и освобождали ему место для преподавания, то самое место, где Пророк читал проповеди. Когда имама Садыка известили о кончине Абана, его светлость с горечью произнёс:
- Клянусь Господом! Смерть Абана причинила боль моему сердцу[388].
Зураре. Ученые из последователей Пророка и его непорочного рода, среди воспитанников имама Бакира и имама Садыка считают лучшими шестерых. Одним из этих учеников является Зураре. Имам Садык говорил: «Если не было бы Барид ибн Муавие, Абу Басира, Мухаммада ибн Муслима и Зураре, то исчезло бы пророческое наследие. Они блюстители дозволенного и недозволенного Богом!» А так же его светлость говорил: «Барид, Зураре, Мухаммад ибн Муслим и Ахул, и в жизни, и в смерти для меня самые дорогие люди среди всех». Зураре был настолько крепок в дружбе с имамом, что ради спасения его жизни имам был вынужден отрицательно отзываться о нём и критиковать его. Он тайно известил Зураре об этом так: «Коли я отрицательно отзываюсь о тебе, то это ради спасения твоей жизни, ибо, если недруги увидят того, кого мы любим, то будут усердствовать, чтобы причинить страдания ему. Ты прославился в дружбе с нами, и поэтому я вынужден напоказ делать подобное». Зураре извлекал значительную пользу из таких наук, как чтение Корана (по правилам), фикх, калам[389], поэзия, арабская литература. И поэтому в нём проявлялись признаки достоинства и благочестия[390]. Кумайт Асади. Выдающийся поэт. Он защищал семейство Пророка своим красноречивым языком, произнося изящные и содержательные речи в форме стихов. Стихи его были настолько вески и бесчестили недруга, что Омейядские халифы постоянно угрожали ему смертью. В ту пору, раскрывать истину, а в особенности защищать семейство Пророка было настолько опасно, что никто, кроме храбрых мужей не осмеливался делать подобное. Одним из этих отважных людей был Кумайт, который в период правления Омейядов, не побоявшись смерти, насколько позволяли его силы, раскрыл истину, показав народу подлинное лицо Омейядов. Кумайт был восхищён имамом и почитал его. И ради этого он предал забвению своё самолюбие. Как-то Кумайт читал перед имамом чарующие стихи, сочинённые во славу его светлости. Имам, обратив свой лик к Каабе, три раза воззвал к Богу:
- О Господи! Одари Своей милостью Кумайта! После этого обернувшись к Кумайту, сказал:
- Я собрал со своих домочадцев для тебя 100 тысяч дирхемов.
- Клянусь Господом! Я никогда не стремлюсь к золоту, но желаю лишь одного, подарите мне одно из своих одеяний, – с благоговением попросил Кумайт.
Имам подарил ему свою одежду[391]. Однажды Кумайт находился у имама Бакира, а его светлость, разочарованный положением того времени, прочёл эти короткие стихи: «Ушли, ушли благочестивые мужи. Под покровительством которых жил народ. И ныне же осталось вместо них Лишь сборище злословящих, завистливых глупцов». Кумайт без промедления ответил: «Отнюдь! Из тех мужей благочестивых Ещё один остался среди нас. Он есть надежда обитателей Вселенной. И муж сей ты, о, мой имам!» Мухаммад ибн Муслим являлся факихом семейства Пророка, одним из истинных товарищей имама Бакира и имама Садыка. Как мы упомянули выше, имам Садык, включает его в число тех, благодаря существованию которых было сохранено пророческое наследие. Мухаммад был уроженцем Куфы, однако приехал в Медину, дабы окунуться в безбрежный океан знаний имама Бакира и остался жить там четыре года. Абдулла ибн Аби Я’фур говорит: «Я обратился к имаму со следующим вопросом:
- Подчас мне задают вопросы, на которые я не в силах ответить. К тому же не могу связаться с вами. Что мне делать?
Имам представил мне Мухаммада ибн Муслима и сказал: «Почему ты не спрашиваешь у него?»[392] Однажды в Куфе ночью некая женщина пришла в дом Мухаммада ибн Муслима и сказала: «Супруга моего сына умерла, но ребёнок в её чреве ещё живой, что же нам делать?» Мухаммад ибн Муслим ответил:
- Основываясь на доводах, приводимых имамом Бакиром Аль Улумом, необходимо вскрыть чрево матери и спасти ребёнка, а после похоронить усопшую. Затем он спросил у той женщины, как она нашла его.
- С этим вопросом я вначале обратилась к Абу Ханифе. Он сказал: «Я ничего не знаю по этому поводу, ступай к Мухаммаду ибн Муслиму и если он даст тебе фетву, то осведоми и меня». На следующий день Мухаммад ибн Муслим увидел Абу Ханифу, который сидел в кругу своих приверженцев и излагал проблему, которую накануне разрешил Муслим. Однако, разъясняя, он хотел показать, что сам ответил на этот вопрос. Мухаммад в знак упрёка кашлянул, Абу Ханифа, заметив его, сказал: «Да помилует тебя Господь! Дай нам жить!»[393]

Мученическая смерть имама Бакира
Имам Бакир аль Улум, 17 числа месяца зульхиджа 114 года лунной хиджры в 57 летнем возрасте, в период правления жестокого омейядского халифа Хишам ибн Абд аль Малика был предан мученической смерти посредством яда. В ту вечернюю зарю, перед своей гибелью он сказал имаму Садыку:
- Этой ночью я покину бренный мир, нынче я увидел отца своего. Он принёс мне вкусный напиток, и я выпил его. Он сообщил мне радостную весть о том, что мне предстоит обитель вечная и встреча со Всевышним. На следующий день пречистое тело имама, олицетворявшего собой безбрежное море божественных знаний, предали земле на кладбище Баки’, вблизи могил имама Хасана Муджтабы и имама Саджада (да будет мир с ними!). Благословение Аллаха ему![394] Итак, в завершении окунёмся в одну из волн моря знаний этого великого человека, ознакомившись с его нижеприведёнными высказываниями:
1. Ложь – разрушитель веры[395].
2. Правоверному не присущи трусость, алчность и зависть.
3. Человек алчный к благам земным, подобен шелкопряду, который чем больше обматывается коконом, тем сложнее будет ему выбраться из него[396].
4. Воздерживайтесь от порицания правоверного.
5. Люби своего брата-мусульманина и желай ему того, чего желаешь себе, но не желай ему того, чего не предпочёл бы для себя.
6. …Если к мусульманину с просьбой или же для того, что бы проведать придёт его единоверец, а хозяин, находясь в доме, не выйдет к нему на встречу и не позволит гостю войти, то Божьи проклятия будут посылаться на владельца этого дома до тех пор, пока эти люди не встретятся.
7. Поистине, Аллах любит скромного и терпеливого человека[397].
8. Всякого, кто будет сдерживать свой гнев по отношению к людям, Господь спасёт от мучений Судного Дня[398].
9. Плох тот народ, который считает пороком призывать людей к благому и удерживать от дурного[399].
10. Воистину, Аллах считает недругом того, кто не борется с врагом, вошедшим в его дом[400].



_________________________ [361] Имам Садык вспоминал о ней, как о набожной, добродетельной, праведной женщине. «Таварих ан-наби ват-тастари», стр. 47.
[362] «Мисхаб аль Мутахаджид», шейх Туси, стр.557.
[363] «Амали», шейх Садук, стр. 211.
[364] Там же.
[365] «Илал аш-шараи’», шейх Садук, том 1, стр. 222, изд. в Куме.
[366] «Аль Иршад», шейх Муфид, стр. 236, изд-во «Ахунди».
[367] Там же. [368] «Манакиб», Ибн Шахр Ашуб, том 3, стр. 329, изд. в Неджефе.
[369] «Бихар аль Анвар», том 46, стр. 243, приводится из «Хараидж Раванди».
[370] Там же, стр. 247.
[371] Та’киб – молитвы и беспрерывное упоминание эпитетов Аллаха, читаемые сразу же после намаза.
[372] «Амали», шейх Туси, стр. 261, изд-во «Санги» (кратко).
[373] «Аль Иршад», шейх Муфид, стр. 247, изд-во «Ахунди».
[374] Сура 5:3.
[375] Сура 75:16.
[376] Сура 69:12.
[377] Сура 16:89.
[378] Сура 36:12.
[379] «Далаиль аль Имамат», Табари, стр. 104-106.
[380] Нахраван – битва имама Али, со сторонниками новой религиозно-политической группировки – хариджитами, которые вели борьбу не только против Али, но и против Муавии.
[381] Сура 3:187.
[382] Сура 6:124.
[383] «Усул аль Кафи», том 8, стр. 349.
[384] Для большего ознакомления обратитесь к книге «Аль Акд Мунир», том 1. [385] Этим Цезарь хотел пробудить в Абд аль Малике такое чувство, чтобы тот в подтверждении деяний предшествующих халифов отказался от запрета на производство бумаги с византийскими знаками.
[386] Мискаль – мера веса, равная приблизительно 4,64г. Имам велел, чтобы чеканили три вида монет: 1 вид - вес 1 дирхема - 1 мискаль, а 10 дирхемов -10 мискаль. 2 вид – каждые 10 дирхемов весом по 6 мискаль. 3 вид – каждые 10 дирхемов весом по 5 мискаль. Таким образом, 30 дирхемов трёх видов весили 21 мискаль, что было равно византийским монетам. Итак, мусульмане были обязаны принести 30 византийских дирхемов, которые весили 21 мискаль и взамен получить новые 30 дирхемов.
[387] «Аль Махасин валь Мусави Байхаки», том 2, стр. 232-236, изд. в Египте; «Хаят аль Хаяван», Думайри, изд-во «Санги», стр. 24.
[388] «Джами’ ар-руват», том 1, стр. 9.
[389] Калам – догматическая схоластическая теология в мусульманской философии.
[390] «Джами’ ар-руват», том 1 стр.117, 324, 325.
[391] «Сафинат аль Бихар», том 2, стр. 496.
[392] «Тухфат аль Ахбаб», Мухаддис Куми, стр. 351 «Джами’ ар-руват», том 2, стр. 163.
[393] «Риджал», Киши, стр. 162, изд-во мешхедского института.
[394] «Василь аш-ши’а», том 2, стр. 233, 6, 474, изд-во «Санги».
[395] Там же.
[396] Там же, стр. 240, 229.
[397] «Василь аш-ши’а», том 2 стр. 240, 229, 231, 455, 469.
[398] Там же, стр. 240, 229, 231, 245, 469.
[399] «Фуру’ Кафи», стр. 343.
[400] «Василь аш-ши’а», том 2, стр. 433.